— Когда просишь чуда, надо быть готовым в него поверить. А то проглядишь.
— Надо еще и уметь отличать чудеса от фокусов...
— Когда просишь чуда, надо быть готовым в него поверить. А то проглядишь.
— Надо еще и уметь отличать чудеса от фокусов...
— Вы сейчас соврали?
— Какая разница?
— Главное — делать это уверенно. Тогда заметят только профессионалы.
— Мужчины что, не чувствуют женскую красоту? Вам надо все оказывать и объяснять?
— Пожалуй, что так. И пользуясь этим, нас часто обманывают Краски способны творить с женским лицом настоящие чудеса.
Пора отдать Саше вещицу, которую он для нее купил на рынке, сказал себе Гомер. Похоже, та ей скоро пригодится.
Он достал из ящика стола пакет, покрутил его в руках. Девчонка ворвалась в комнату через несколько минут — напряженная, растерянная и злая. С ногами забралась на свою кровать, уставилась в угол. Гомер ждал — разразится гроза или минует? Саша молчала, только принялась обгрызать ногти. Наставало время для решительных действий.
— У меня для тебя подарок. — Старик вылез из-за стола и положил сверток на покрывало рядом с девушкой.
— Зачем? — клацнула она клешней, не показываясь из раковины.
— А зачем вообще люди дарят друг другу что-то?
— Чтобы заплатить за добро, — уверенно ответила Саша. — Которое им уже сделали или о котором они потом попросят.
— Тогда будем считать, я плачу тебе за добро, которое ты мне уже сделала, — улыбнулся Гомер. — Больше мне тебя просить не о чем.
— Что этот нелюдь с тобой сделал?
— Ничего, — отозвалась она, ковыряясь в замке. — Не успел. Он не нелюдь. Обычный человек. Жестокий, глупый, злопамятный. Как все.
— Не все такие, — возразил старик без особой убежденности.
— Все, — упрямо сказала девчонка, морщась, но вставая на затекшие ноги. — Это ничего. Оставаться человеком — тоже непросто.
— Настоящая любовь ломает всю твою жизнь, ей плевать на обстоятельства. А игру можно в них вписать...
— Мужчины что, не чувствуют женскую красоту? Вам надо все оказывать и объяснять?
— Пожалуй, что так. И пользуясь этим, нас часто обманывают Краски способны творить с женским лицом настоящие чудеса.
Пора отдать Саше вещицу, которую он для нее купил на рынке, сказал себе Гомер. Похоже, та ей скоро пригодится.
Он достал из ящика стола пакет, покрутил его в руках. Девчонка ворвалась в комнату через несколько минут — напряженная, растерянная и злая. С ногами забралась на свою кровать, уставилась в угол. Гомер ждал — разразится гроза или минует? Саша молчала, только принялась обгрызать ногти. Наставало время для решительных действий.
— У меня для тебя подарок. — Старик вылез из-за стола и положил сверток на покрывало рядом с девушкой.
— Зачем? — клацнула она клешней, не показываясь из раковины.
— А зачем вообще люди дарят друг другу что-то?
— Чтобы заплатить за добро, — уверенно ответила Саша. — Которое им уже сделали или о котором они потом попросят.
— Тогда будем считать, я плачу тебе за добро, которое ты мне уже сделала, — улыбнулся Гомер. — Больше мне тебя просить не о чем.
— Неужели тебе не обидно, что у тебя такая жизнь? — нахмурилась Саша.
— Мне обидно, что строение позвоночника не позволяет мне задрать голову вверх и посмотреть на того, кто ставит эксперимент, — отозвался музыкант.
Миллиарды жизней оборвались одновременно. Миллиарды мыслей остались невысказанными, мечтаний — невоплощенными, миллиарды обид — непрощенными.
— У тебя же руки по локоть в крови будут. Не страшно?
— Кровь легко смывается холодной водой, — сообщил ему бригадир.