— Боже Всемогущий, ты клинок в моей руке...
— Направляй мою руку в день отмщения...
— Мы благодарим Господа, ибо он есть добро.
— От тебя не убегут самые сильные и не спасутся проворные...
— Пусть же упивается мой клинок кровью, пока он не утолит свою жажду и пока мои враги не уснут вечным сном...
— Ибо ты, Господь, Бог воздающий...
— Ибо Господь карает грешных...
— Бог Милостив и любовь его вечна.
— Аминь.
— Этот парень прирождённый политик.
— Он убил 44 человека и более сотни покалечил.
— Правда?
— Точно.
— Он может быть мэром.
Отец говорил мне, что все мы рождаемся в муках и крови... Точно так же рождался и наш великий Город. Но тот Нью-Йорк, который знали мы, те, кто жил и умирал в нем в те жестокие дни, был уничтожен раз и навсегда. И как бы потом ни отстраивали город заново, отныне и во веки веков, он будет таким, словно нас в нем никогда не было!
Короля никогда не убивают под покровом ночи, это делают так, чтобы за его гибелью наблюдал весь двор.
Нам возразят, что общество должно мстить, должно карать. Ни в коем случае. Мстить может отдельный человек, карать может бог. Общество же занимает промежуточную ступень. Кара – выше его, месть – ниже. Ни такое возвышенное, ни такое низменное дело ему не пристало; его обязанность не «карать, чтобы отомстить», а воспитывать, чтобы исправить.
Убить её? Разве я говорил, что убью? Его я убил бы, будь он здесь, но не её. Если хочешь отомстить женщине, незачем её убивать. Изуродуй её, вот и всё! Вырежь ей ноздри, обруби уши, как свинье.
Все войны совершаются ради денег, власти. Потому такие романтические забавы, как месть, практичными людьми не принимаются во внимание.
Cлайд с цитатой