— Поганый ты старикашка, жулик и обманщик.
— А я с этим не согласен. Я очень мудрый и справедливый.
— Поганый ты старикашка, жулик и обманщик.
— А я с этим не согласен. Я очень мудрый и справедливый.
— Мы тебя сейчас будем судить. Я, к твоему сведению, главный судья королевства.
— А вот это неправильно. Я требую этого… прокурора.
— Пожалуйста. Я и прокурор.
— Вот так порядочки!… Дай мне хоть адвоката.
— Ты будешь смеяться, но адвокат — это тоже я. Понимаешь, королевство у нас маленькое, толковых людей не найдешь. Так и мучаюсь — всё сам да сам.
— Интересно, может, ты ещё и палач?
— Нет. Палач у нас есть настоящий и, между прочим, очень хороший. Я вас потом познакомлю.
— Не беспокойтесь обо мне. Не надо!
— А мы не о вас беспокоимся, а о Принцессе.
— Не беспокоишься о своем Короле?
— Да, Ваше Превосходительство!
— Ой!?.. Как ты меня назвал?
— Ваше Превосходительство!
— Меня, величайшего из королей обозвать генеральским титулом? Да ведь это же бунт!
— Да, я взбунтовался! Я взбунтовался! И вы вовсе не величайший из королей, а всего лишь выдающийся, да и только! Что, съел? Выдающийся, да и только! И вы вовсе не по заслугам именуетесь почётным святым. Вы отшельник, подвижник, но не святой. Не святой! Нет!
— Ал-лё-о-о-о! Привратники Сказочного королевства, вы меня слышите?!
— Мы слушаем, Ваше Величество!
— Не выезжала ли из ворот нашего королевства девушка в одной туфельке?
— Сколько туфелек на ней было?
— Одна!
— Блондинка, брюнетка?
— Блондинка!
— А сколько ей лет?
— Примерно шестнадцать.
— Хорошенькая?
— Очень!
— Ага, понимаем. Нет, не выезжала! И никто не выезжал!
— Так зачем же вы так подробно меня расспрашивали, болваны?!
— Из интереса, Ваше Величество!
– А ведь вы, Мистигрис, изрядная каналья.
– Государь, вы мне льстите! Я всего-навсего ваш преданный слуга и готов положить жизнь.
Мое королевство маленькое, но оно есть на карте. Вот карта, а вот увеличительное стекло.
— А как у тебя с деньгами, а?
— Это, бабуся, все нормально: мелких нет, а крупных никогда не было.
Ну, вижу я постороннее насекомое в чашке... Подумаешь!
Свояченица, а ты у нас паникерша, оказывается!