Разумеется, я на связи — невозможно разорвать электронную пуповину, соединяющую меня с миром.
В отличие от вина дрянь остается дрянью, сколько ее ни храни.
Разумеется, я на связи — невозможно разорвать электронную пуповину, соединяющую меня с миром.
В Южнорусском Овчарове есть уймища мест, где ваш телефон не покажет ни одного деления антенны. Сотовая связь есть везде, но — в этом и заключается трагический
комизм ситуации, — например, там, где берет «Мегафон», напрочь отсутствует сеть «Билайна», и вы вполне можете дождаться ишачьей пасхи возле чьего-нибудь
забора, не сумев докричаться до хозяев и дозвониться до друзей — ведь у вас «МТС», а забор, под которым вы умираете, входит в зону покрытия локального «Акоса».
Чем ещё, кроме как
печали зимнего уединения
моей лачуги горной
я могу тебя попотчевать сегодня?
это всё моё угощенье...
Все, что угодно, становится значимым, если разбирать в связи с другим феноменом. Связь изменяет перспективу. Заставляет думать, что любой факт в этом мире, любое имя, любое сказанное или написанное слово имеют не тот смысл, который виден, а тот, который сопряжен с Тайной. Девиз тут простой: подозревать всегда, подозревать везде. Можно читать между строк даже надпись в метро «не прислоняться».
Люди приезжают сюда отдыхать, знаете ли, они ищут уединения, а этого не так легко достичь в наши дни.
Как бы крепко люди ни были связаны друг с другом на первый взгляд, на самом деле каждый из нас — один.
Ночью встану у окна
И стою всю ночь без сна -
Все волнуюсь об Расее,
Как там, бедная, она?
— Мы плывем на лодке!
— У вас есть лодка? Где вы ее взяли?
— Вообще, это скорее самолет... наполовину... Мы на самолодке.
Россия — это континент, который притворяется страной, Россия — это цивилизация, которая притворяется нацией.