Я не люблю рассказывать на публике, что я врач. Потому что первый вопрос, который мне задают: «А ты боишься вида крови?» И сейчас я расскажу историю, после которой этот вопрос отпадёт сам по себе. В медицинском университете на первом курсе, после месяца обучения, я зашёл в морг и меня попросили отпилить голову трупу женщины. И знаете, это не так сложно, если представить, что она была плохим человеком. Ну или ты куда-то спешишь.
— Я такого раньше не видела.
— Не говори, что в ваше время нет змей.
— Есть, но змеиные укусы обычно лечит не хирург. Единственный мой опыт, это когда человека укусила королевская кобра и друг позвал меня на вскрытие.
— Вскрытие? Как у Лита Фэриша?
— Тебя будто жарили на костре.
— Тебе бы поучится общению с пациентами, sassenach.
Даже врачи, когда иного средства нет, выбирают меньшее зло, чтобы избавить больного от большего.
У врача всё должно быть приготовлено, чтобы иметь возможность действовать. Если не следовать этому правилу, то можно легко оказаться в затруднительном положении, когда возникнет потребность в искусстве врача.
Мне кажется, девушки сейчас проходят какой-то конкурс на самые странные брови, о котором я не знаю.
— Я больше так не могу, он надоедает на работе, а теперь, когда мы встречаемся, он будет везде. Думаю, мне придется перестать его лечить.
— О нет, нельзя, ты разобьешь ему сердце.
— Уверена, у него есть кардиолог на быстром наборе.
... В девятом классе я на школьном балу пою Уитни Хьюстон — «I Will Always Love You» в клипсах и на каблуках. Это должен был быть каминг-аут, но это вызвало другую реакцию: «Пахан, ну ты отжёг, братан! Ты молодец, дай пятюню! Тебе надо на Евровидение!» Мои одноклассники уже в далёком 1998 году поняли победную схему этого конкурса.
Как много желающих нервы лечить!
Здоровье для каждого дорого.
Все нервными стали. А что говорить
О нервах невропатолога?
Cлайд с цитатой