Все мы однажды умрём, нужно уметь прощать.
И я, как обычно, словно тень шел за интересными мне людьми. А интересовали меня только безумцы, одержимые жаждой жить, говорить, никогда не знать покоя, те, кто никогда не зевают и не говорят банальностей, а горят, горят, горят как римские свечи в ночи.
— Нравитесь вы мне, мальчики. Должен признаться вам, ребята, но, к сожалению, девушки мне не нравятся совсем...
— Мне нужно в туалет!
... Что я не там тебя ждала,
Что ночь безлунная светла,
Что без тебя тобой жила...
За все прости меня!
Былое время — как вода,
Вернуть не сможешь никогда.
Прости, что я теперь не та...
За все... Прости...
Тот, кто просит прощения не становится ни большим, ни маленьким. А тот, кто прощает — у того большое сердце.
Ну уж нет, увольте! Я слишком много ошибалась, – безапелляционно заявила она. – Я предпочту прощать ошибки другим, чем платить за свои. Так ведь можно и не расплатиться.
Даже если Бог не прощает нас, мы-то можем его простить. Мы должны проявить себя выше Бога. Лучше, великодушнее. Мы должны простить Бога… За то, что он сотворил нас низкорослыми. Толстыми. Нищими. Мы должны простить Бога за раннее облысение. За кистозный фиброз. За подростковую лейкемию. Мы должны простить Богу его безразличие по отношению к нам – забытому Богом научному эксперименту, брошенному обрастать плесенью. К золотым рыбкам Господа, оставленным в аквариуме без присмотра, вынужденным подбирать со дна свое собственное дерьмо, чтобы не умереть с голоду.
Неужели в Испании,
да и во всем мире,
не остался хотя бы один человек,
который мог бы простить меня?
Память моя понемногу уходит.
Я забываю слова.
Я не могу их припомнить.
Я их теряю, теряю, теряю…
Но я хочу, чтоб последнее слово,
самое нужное, самое цепкое слово,
которое вспомнится мне перед смертью,
было — «Простите».
... солнце – цвета давленого винограда, исполосованное винно-красным, поля – цвета любви и испанских тайн. Я высунул голову в окно и глубоко вдыхал пряный воздух. Этот миг был прекраснейшим из всех.
Cлайд с цитатой