В итоге ты понимаешь, что твои дети будут поступать не по твоей воле. Такова жизнь.
Cмерти боится тот, кто боится жизни.
В итоге ты понимаешь, что твои дети будут поступать не по твоей воле. Такова жизнь.
Дети ни на миг не сомневаются, что старые мощные деревья, в тени которых они привыкли играть, будут стоять вечно;что придет время и повзрослев, мальчики станут такими же сильными, как их отцы, а девочки-такими же чадолюбивыми как их матери;что все они будут жить и процветать, вырастят новое поколение детей и состаряться, там же где родились. Почему мы утратили способность жить во времени, как рыбы живут в воде, а птицы-в воздухе;почему мы разучились жить как дети?
В жизни может случиться что угодно, но когда на руках матери умирает ее ребенок, это трудно оправдать фразами «что ни делается, всё к лучшему» или «значит, так должно быть».
Разве, осудив меня, вы сможете что-нибудь изменить? Удастся ли вам избавить от моей участи тысячи детей и подростков? Сможете ли вы устранить то зло, которое делает их преступниками? Голод, нищета сделали меня таким, горе и унижение. И таких как я сотни и тысячи, загляните в трущобы и грязные кварталы. Дети больше всего страдают от этого. Подумайте о детях, что их ожидает?! Какое будущее вы им готовите? Подумайте о том, чтобы и ваши дети не сделались преступниками и не оказались на скамье подсудимых так же, как и я. Я был таким же, как и все дети, и у меня не было забот. Моя мать, как и все матери, видела светлые сны. Она очень часто повторяла мне: «Мой дорогой мальчик! Будь прилежен, обязательно учись, ты будешь адвокатом, а потом судьей, как твой отец».
Покажите мне хоть одного реву, которому не пришлось повзрослеть в свой срок. Но детей подобные обещания обычно ужасно пугают. Они не знают, что быть взрослым — неизбежная участь, а не награда за особую доблесть.
Как здорово и просто было в детстве: и друзей больше, и впечатлений, и радостей… И планы. Множество планов на время, под названием «когда-нибудь»…
Какой бы трудной и даже трагичной ни была жизнь ребенка, он всё равно радуется ей и постоянно находит поводы для радости. Возможно, потому, что ему пока не с чем сравнить, он ещё не знает, что может быть как-то иначе. Но, скорее всего, всё-таки потому, что детская душа ещё не успела зачерстветь, покрыться защитным панцирем — и более открыта добру и свету, чем взрослая.
– Эй, ребята, – поспешил вмешаться я. – Удивляюсь я, на вас глядя. Живут чёрте сколько, а ведут себя как дети.
Вельхеор обиженно насупился, а Колдун, напротив, даже обрадовался:
– Правильно, вот поэтому мы себя так и ведём. Разве ж серьёзный человек сможет выдержать тяжесть веков? Да что там, вспомним пресловутого бога. Разве он не вёл себя как ребёнок, то разрушая, то создавая? Если он и существует, то он именно вечный ребёнок, потому что всезнающее существо просто не смогло бы жить. Представьте себе жизнь, если вы знаете всё. Не просто всё, а всё. Нет жизни. Жизнь – это развитие. А какое развитие будет без любопытства? У всех свои средства борьбы с повседневностью, но именно долгоживущие должны достигнуть в этом совершенства, иначе им не выжить.