Маман, сделайте-таки приветливое лицо, сейчас я буду знакомить вас с девушкой, в которую планирую влюбиться!
— Ну что ты скажешь за эту чудесную девочку Соню?
— Что она как награда — ищет грудь свободного героя.
Маман, сделайте-таки приветливое лицо, сейчас я буду знакомить вас с девушкой, в которую планирую влюбиться!
— Ну что ты скажешь за эту чудесную девочку Соню?
— Что она как награда — ищет грудь свободного героя.
— Есть девушки, к которым нельзя вот так подступиться.
— Тут ты прав. Но дело-то все в твоей голове, это ты сам себе надумал.
— Она не заносчивая... в смысле, она хорошая... Но она птица не моего полета. Она обо мне не подумает дважды.
— Ты хороший охранник в крутой научной лаборатории. Ничего нет плохого в том, что ты хорошо выполняешь свою работу. А если женщине это не нравится, то это ее проблемы.
— А вы помните, Даша, как я вас в поезде встретил?
— Помню — встретили и забыли.
— Что вы, я вас искал.
— Искали и не нашли? Значит, плохо искали.
— Зачем вы так? Я все время думал о вас. И вчера, когда я вас вдруг увидел...
— Даже не поздоровались.
— Ну а как же я мог? Ведь мы даже не были знакомы с вами.
— Ну вот и познакомились.
— Милая дама, как зовут?
— Энн — когда трезвы. Кокеткой — когда пьяны. Дамой — никогда.
— Влюбиться? Как оно? Расскажи.
— На что это похоже? Это как... Когда слушаешь музыку, играющую в другой комнате, и ты подпеваешь, потому что действительно любишь эту песню. Потом дверь закрывается, или приходит поезд, и ты больше не слышишь музыку, но ты продолжаешь петь. И потом, неважно сколько времени прошло, ты опять слышишь музыку, и ты по прежнему попадаешь в такт.
I wish I was your favourite girl,
I wish you thought
I was the reason you are in the world.
I wish I was your favourite smile,
I wish the way
That I dressed was your favourite kind of style.
Вообще-то обстановка в клубе знакомств больше всего напоминала зал ожидания на вокзале: те же скука и томление.
Короче, если судьба решила, что может ей указывать, в кого влюбляться, то судьбе придется подумать еще раз.
Впрочем, в будущее она не заглядывала. В отличие от её нового друга, сумеречного человека, каждая фраза которого, каждая мысль, каждый поступок содержали двойное дно, она жила волнующими минутами, упиваясь новыми ощущениями, которых ей более чем хватало. Инстинкт самосохранения отсутствовал в ней. Опасения — тоже.