Сказкой мы часто называем то, чему не можем найти объяснение.
Сказка для детей, волшебство для родителей.
Сказкой мы часто называем то, чему не можем найти объяснение.
Сказка для детей, волшебство для родителей.
Древний лес... Он есть почти в каждой старой сказке, легенде или вымышленной саге. Такой лес покрывал Средиземье, в нем горел нарнийский фонарь, в одном из его деревьев был навеки заточен великий Мерлин. Но все же корнями волшебные леса уходят в человека. Вся магия – оттуда. Из души.
И дело даже не в том, что доверчивых много и это способ неплохо заработать, просто тебе самому, в глубине своей голодной души хочется верить в сказку, тобой же придуманную. Просто потому что всегда лучше там, где нас нет. И поэтому из всех вариантов объяснения события мы так любим выбрать самый странный, самый нестандартный, самый исключительный. Выбрать и испугаться, как боятся неизвестности.
Женщины — сказочные создания, и мне пришлось стать волшебником.
Волшебных сказок не бывает — это должны знать даже феи.
Женщины — сказочные создания, и мне пришлось стать волшебником.
Время у нас еще есть. Заглянем в зимний сад, что за сценой рядом, — там декораторы и рабочие
сцены готовятся к спецэффектам, чтобы детвора поверила сильнее, ибо нет ничего волшебнее того,
что по-настоящему живо: роз в горшках, шипастых колючек в горшках, бобовых стеблей в горшках.
Там серебряный мускатный орех и золотая груша, а еще говорящий соловей в клетке и медный говорящий сазан в плошке-пузыре. А дракон — он костюмированный или настоящий? Ладно, все равно автографов не дает.
Сказки не говорят детям о том, что есть драконы — дети сами об этом знают. Сказки говорят, что драконов можно убить.
(Волшебные истории – это больше, чем правда: не потому, что они лгут, будто драконы существуют, а потому, что утверждают, что дракона можно победить.)
Все волшебные сказки завершаются одной и той же фразой: «Они жили счастливо и народили много-много детей». Точка, конец. Но никто не расскажет нам, что было дальше, а было так: прекрасный принц, узнав, что дети не от него, начинает пить мертвую, потом бросает принцессу и уходит к молоденькой любовнице; принцесса пятнадцать лет кряду посещает психоаналитика, ее дети балуются наркотой, старший кончает жизнь самоубийством, а младший торгует собой в садах Трокадеро.
Я знала, что ни за что не сумею описать, что со мной происходит на самом деле. Поэтому я сказала, что все у меня хорошо, и решила выкручиваться, как сумею.