Если б можно повторить,
Я бы снова повторил.
Я бы начал всё сначала,
Я бы снова повторил,
Чтобы жизнь опять помчала
По ступенькам без перил,
Снова падать, подниматься,
От ударов чуть дыша...
Если в сути разобраться —
Жизнь отменно хороша.
Мы – яблоки, надкусанные жизнью.
Мы – райские.
Любили, ненавидели, дружили
По-разному.
Для яблок нежеланье в гроб ложиться –
Заразное…
О, розы алые в хрустальных гранях вазы -
закат в плену.
Меняю речи звук, меняю пошлость фразы
На тишину.
Меняю лепет дней, меняю гул эпохи
На краткий миг,
В который, как в ладонь, я соберу по крохе
Весь этот мир.
Так и живём.
То платим, то не платим
За жалкие подачки от судьбы
Тех, кого считают сильным,
Почему-то не жалеют:
И в рубище безмолвные рабы,
И короли, рабы в парчовом платье.
Так и живем, не слыша зов трубы.
Пока тускнеют древние венцы,
И Белоснежка спит во гробе цинковом,
Ещё один романтик вышел в циники,
Ещё один тихоня – в подлецы.
Чёрный флаг с костяком на портянки разорван,
Белый флаг с алой розой сожжен по злобе,
Из избы не выносят ни мыслей, ни сора,
Ни детей, ни покойников – тихо в избе.
Как лист увядший, падает на душу
Моя тоска. Изгнанник, я один.
Ушедших бедствий раб и господин,
Я счастий новых безнадежно трушу.
Тесто вымешивает,
кисленьким пахнет,
капуста стоит на пирожки
и засыпаешь
под царевну и серого волка.
Засыпаешь, потому что верится, что пока так горят лампы, и живут в избах, затерявшись в
восемнадцатом веке – вымешивают так тесто мясистые, толстые бабы, старые-старые, пока
рассказывают о волках, и пахнет капустой – мир не может быть хрупок.
Или как бы он ни был хрупок, всегда будет, где прилечь и согреться.
И чтоб пахло деревом, тестом
и самую малость – дымом.
И не страшно.
И даже можно, кажется, жить.
Numbers and figures
Take up all my time...
How did this much of my life
Pass me by?
I miss the wonders of the younger
Каждый, кто стремится подняться над повседневным мельтешением, делает это не только в надежде расширить или углубить свой жизненный опыт, но и просто начать жить.
Cлайд с цитатой