— У тебя не получится вернуть их на телевидение.
— Получится.
— Как?
— Заставлю.
— Ты знаешь что-то, чего не знаю я.
— Да, но пока не будем об этом.
— Но тебе придется им платить.
— Что ж, вернусь на панель.
— У тебя не получится вернуть их на телевидение.
— Получится.
— Как?
— Заставлю.
— Ты знаешь что-то, чего не знаю я.
— Да, но пока не будем об этом.
— Но тебе придется им платить.
— Что ж, вернусь на панель.
— Здание окружено журналистами.
— Не называй их журналистами, ты оскорбляешь журналистов!
Добро пожаловать в «Gremlin Air». Дамы и господа, вы будете смеяться, но наш самолет все-таки взлетел!
Написать хороший роман — это как нарисовать картину размером со стену кисточкой для ресниц.
— ... побаливает при езде и иногда немного при ходьбе, а так все в порядке.
— Я гей, если хочу посмотреть?
— Любопытный гей!
Мэтр все это время стоял рядом и с сосредоточенным видом листал свою книгу в синей бумажной обложке. Книга оказалась захватанной до невозможности – на многих листах виднелись сальные пятна и какие-то грязные отпечатки, краска местами потекла, и руны были подправлены от руки обычными чернилами. На полях пестрели пометки, отдельные слова были подчеркнуты, а одно заклинание так вовсе замарано крест-накрест, и рядом стояла категоричная резолюция: «Фигня!»
— Ёжик, а как правильно пишется: «Завещание» или «Завищание»?
— Пиши: «Моя последняя воля».