— А что вы сами читаете?
— У меня сейчас длительный период нечтения. Думаю, что значительную, могучую литературу ежедневно читать невозможно: душа устаёт. В ежедневное чтение не верю и не считаю это глубоким.
— А что вы сами читаете?
— У меня сейчас длительный период нечтения. Думаю, что значительную, могучую литературу ежедневно читать невозможно: душа устаёт. В ежедневное чтение не верю и не считаю это глубоким.
Мужчине всегда приятно, когда женщина с аппетитом ест, но вот женщина, которая с аппетитом читает – птица более редкая и прекрасная.
Крупнейшие библиотеки мира содержат миллионы томов, что соответствует 10^14 битам информации, заключенной в словах, и примерно 10^15 битам — в иллюстрациях. Это в десять тысяч раз больше той информации, что содержится в наших генах, и примерно в десять раз больше объема информации, хранимой в нашем мозгу. Если я буду читать по одной книге в неделю, то за всю жизнь смогу осилить лишь несколько тысяч томов — десятую долю процента содержимого величайших библиотек нашего времени. Фокус в том, чтобы знать, с какими книгами стоит познакомиться.
Я люблю старые книги, открытые на страницах, которые предыдущий владелец листал чаще всего. В тот день, когда ко мне пришло издание Уильяма Хэзлитта с заметкой на полях «Ненавижу читать новые книги», я крикнула «Товарищ!» человеку, который владел им до меня.
Хотя возможность научиться читать дается ныне каждому, лишь немногие замечают, как могуществен талисман, который они получили.
— Господи, какую дрянь ты читаешь.
— Обожаю, это отвлекает, отстань от меня.
— Кстати, Магда и Брейди..
— Я читаю, ты больше не существуешь!
Вот у меня на руке — на ладони — линии. И я знаю, что здесь есть линия жизни, линия сердца, линия ума. Я ничего в этом не понимаю, я не умею их читать. Но если в них поверить, то значит, на моей ладони можно найти моих друзей, которые пожимали мою руку. Здесь есть мои сильные переживания. Мои события. Большие события пролегли глубже, маленькие почти не видны. Где-то здесь — мои детские мечты. Здесь — мои главные решения. Здесь даже то, что мне сделать не удалось. Здесь то, чем я горжусь. И то, за что мне стыдно. Посмотри: здесь моя жизнь. В этих линиях.
Возьми меня за руку.
И если поверить, что все эти черточки и линии не случайны, то среди них можно найти год, день и час, когда я родился. Мой родной город, мои первые шаги, моих родителей, мою первую робкую любовь, мои страдания и радости, мою ложь, которую мне удалось скрыть. И боль от того, что обманывали меня.
Здесь дорогие мне люди, здесь дела, которые мне удались и те, на которые сил не хватило. Здесь мною прожитое. И даже говорят, что среди этих линий есть будущее. А если это так... Если это так, то где-то среди этих линий уже есть ты. Я не умею читать эти линии. Вот они. Здесь я весь.
Возьми меня за руку.
Сам того не понимая, он приобрёл прекраснейшую привычку на свете — привычку читать; он и не подозревал, что нашёл самое надёжное убежище от всяческих зол; не знал он, правда, и того, что создаёт для себя вымышленный мир, рядом с которым подлинный мир может принести ему только жестокие разочарования.
Любовь к чтению начинается в семье: с мамы, папы, дедушки, бабушки, с родственников, которые дарят книги в день рождения и праздники. Эта любовь рождается в семье, где любят чтение, где есть любимые книги и домашняя мини-библиотека, причем не электронная, состоящая из файлов, «скринов», а бумажная – книги с закладками и пометками на полях. Любовь к чтению пробуждается, когда семья собирается за столом на завтрак, обед и ужин или в воскресенье, когда между вопросами о политике и сплетнями вкрапляются рассказы о прочитанных книгах, когда семья обсуждает экранизацию какого-то романа, будь то бестселлер, блокбастер или кино «не для всех». Любовь к книге возникает, когда за текстом стоят не только буквы, но и смысл, который если не понятен, то о нем можно поговорить за семейным столом. В этом случае книга становится членом семьи, и тогда уже не возникает вопроса: «Почему молодежь мало читает»? Нужно всегда начинать с себя: читаешь ты – читают и твои дети!