Нет у меня никакого мнения. Абсолютно никакого.
Мнение — это политика, а политика — зло, из-за которого многих вздергивают на сук, когда они еще молоды и красивы.
Нет у меня никакого мнения. Абсолютно никакого.
Мнение — это политика, а политика — зло, из-за которого многих вздергивают на сук, когда они еще молоды и красивы.
Настоящая любовь, как любой другой тяжёлый наркотик, к которому развивается привыкание, скучна… как только открытие сделано, поцелуи быстро плесневеют, а ласки надоедают… Разумеется, речь идёт не о тех, кто разделяет эти поцелуи, кому предназначены эти ласки, от которых окружающий мир становится красивее и ярче. Как и в случае с тяжёлым наркотиком, настоящая первая любовь по большому счёту интересна только её пленникам.
И как любой тяжёлый наркотик, к которому развивается привыкание, настоящая первая любовь опасна.
Испытывать страх — это нормально, но иной раз выказывать его — не самый лучший выход.
Человек может не помудреть никогда. Чаще мудреют к старости. Очень редко мудрость усваивают молодые. Мудрость — это сострадание.
Разумеется, чудовища существуют: это те, чей палец лежит на пусковых кнопках ядерных ракет в шести странах, угонщики самолетов, те, кто занимается массовым уничтожением людей и те, кто насилует и убивает детей.
Наша глупость – продолжение нашей мудрости, как кишечник – всегда продолжение даже самых красивых губ.
Я поняла, что ждать от жизни уже нечего. Возможностей с каждым годом все меньше. Для женщины очень важна ее роль. Жена, чудесно. Но ты ведь постоянно на работе, и дома ты тоже работаешь. Ну, еще мать. А еще что? Пойми, каждый год отрезает от жизни новые куски.