Для чего мне на грубую память пришло
Пасторальное детство в голубенькой майке?
Сколько, Господи, разной воды утекло
С изначальной поры коммунальной Можайки.
Для чего мне на грубую память пришло
Пасторальное детство в голубенькой майке?
Сколько, Господи, разной воды утекло
С изначальной поры коммунальной Можайки.
Мы вырастаем и смотрим на мир сверху вниз, а потом стареем и оглядываемся назад.
... но вы только представьте, каково это — быть ребенком! Позади у тебя совсем ничего нет, а все дни и все дороги ведут только вперед, только вверх, и ни одна возможность еще не упущена, ни один день не истрачен даром, и ни о чем пока не приходится жалеть. Все в мире для тебя ново, да и сам мир нов...
Однажды меня спросили, помню ли я тот день, когда Гитлер покончил с собой. А я даже не помню, что когда-то был ребёнком.
9:13.
Личная информация.
Когда я был маленьким, мать учила меня никогда не смотреть на солнце. Но в шесть лет я всё-таки это сделал.
И, встретившись с ними взглядом, Сашка всей кожей ощутила то, что до нее много раз понимали другие. Существу безразлично, что ее кто-то любит. И что она кого-то любит. И что у нее было детство, и она плескалась в море; и что у нее на старом вязаном свитере вышит олень. Много было таких, кем-то любимых, носивших в кармане ракушку или пуговицу, или черно-белую фотографию; никого не спасли ничьи воспоминания, никого не защитили слова и клятвы, и те, кого очень любили, умерли тоже.
Ты ехала в другое детство, где тебя уже не будут больше окружать смерть, одиночество и горе.
Как здорово и просто было в детстве: и друзей больше, и впечатлений, и радостей… И планы. Множество планов на время, под названием «когда-нибудь»…
Numbers and figures
Take up all my time...
How did this much of my life
Pass me by?
I miss the wonders of the younger
— Летим со мной туда, где ты никогда не станешь взрослой.
— Никогда – это очень долго.
Я ведь рос в еврейской семье в Бруклине, а там без шуток никуда. Там все друг друга стебут с детства.
«... Я говорю серьезно, —
зря ты птицу искал».
И мальчишка размажет
слезы
соленые
по щекам.
Покажется маме
на диво
смешною его беда,
что птичка из объектива
не вылетит
никогда…
Он будет плакать.
Не скоро
он забудет свою мечту.
А потом он окончит школу.
А после пойдет в институт.
Поймет он,
как слово
дорого.
Повзрослеет.
Выйдет в отцы.
И все же
не будет любить
фотографов
за то, что они…
лжецы.