Я хотела, чтобы генерал мной слегка увлёкся... но, похоже, в вашей стране ничто не бывает «слегка».
— Он русский.
— Это многое объясняет.
Я хотела, чтобы генерал мной слегка увлёкся... но, похоже, в вашей стране ничто не бывает «слегка».
В России могут обмануть, украсть, ограбить, но порою данное кем-то слово может цениться дороже любой официальной бумаги с сургучными печатями, а неосторожно сказанное — привести к кровопролитию.
Только славяне протягивают всю пачку сигарет, как вы сделали минуту назад. Американцы вытаскивают одну сигарету и подают ее, держа пальцами за фильтр. Голландцы обычно врут, что у них осталась последняя, а англичане прикидываются, что не расслышали вопрос. Французы вежливо признаются — и это почти всегда соответствует действительности, — что у них уже нет сигарет, но они бы тоже охотно покурили. Итальянцы и испанцы вытаскивают сигарету изо рта и разрешают затянуться. И только русские подают всю пачку, как и другие славяне. А если у них нет сигарет, обязательно пойдут просить для вас, но только у своих...
Я же — человек русский, полумер не знаю. Если что делаю, так то и люблю и увлекаюсь им ото всей души, и уж если что не по-моему, лучше сдохну, сморю себя в одиночке, а разводить розовой водицей не стану.
Когда сойдутся немцы или англичане, то говорят о ценах на шерсть, об урожае, о своих личных делах; но почему-то когда сходимся мы, русские, то говорим только о женщинах и высоких материях. Но главное — о женщинах.
— Кузьмич! А почему тебя всегда в восточную мистику тянет. Нельзя же по-нашему, по-русски?
— Если по-нашему, никакого здоровья не хватит!
Отчаянно пили! Все честные люди России! И отчего они пили? — с отчаяния пили! Пили оттого, что честны! Оттого, что не в силах были облегчить участь народа! Народ задыхался в нищете и невежестве, почитайте-ка Дмитрия Писарева! Он так и пишет: «народ не может позволить себе говядину, а водка дешевле говядины, оттого и пьет русский мужик, от нищеты своей пьет! Книжку он себе позволить не может, потому что на базаре ни Гоголя, ни Белинского, а одна только водка, и монопольная, и всякая, и в разлив, и на вынос! Оттого он и пьет, от невежества своего пьет!»
За всю историю войн ни один американец не бросился на амбразуру, не направил горящий самолет на колонну танков, не застрелился, чтобы не попасть в позорный плен! А у нас так поступали сотни и тысячи простых солдат и офицеров.