Ибо я благодарен матери и отцу не только за то, что они дали мне жизнь, но также и за то, что им не удалось воспитать своё дитя рабом. Они старались как могли — хотя бы для того, чтобы защитить меня от социальной реальности, в которой я был рождён, — превратить меня в послушного, лояльного члена общества.
Обыватель не дурак, знает, что государственная собственность нужна не для того, чтобы страна становилась сильнее, а для того, чтобы с нее кормились те, кто к этой собственности приставлен.
Общество — это действительно договор, но договор высшего порядка. Его нельзя рассматривать как коммерческое соглашение о продаже перца, кофе и табака или любой подобный контракт, заключенный из практической выгоды или для осуществления незначительных, преходящих интересов, который может быть расторгнут по капризу одной из сторон. Государство требует уважения, потому что это — объединение, целью которого не является удовлетворение животных потребностей или решение ничтожных и скоротечных задач. Это общество, в котором должны развиваться все науки и искусства, все добродетели и совершенства. Такая цель может быть достигнута только многими сменявшими друг друга поколениями — поэтому общественный договор заключается не только между ныне живущими, но между нынешним, прошлым и будущим поколениями.
Возлюби ближнего, как самого себя, — этот принцип даёт ясную уверенность чувства. Помимо того, это совершенный регулятор поведения. Наконец-то ты спокойно обретаешь своё место в системе объективных связей, как этого требуют в равной мере и психиатры, и католические теологи-моралисты. Государство — если оно хочет быть христианским — в данном случае, видимо, право, ибо христианское миросозерцание содержит всё для него необходимое. Христианское воспитание — это воспитание для совместной и деятельной жизни. Но просчёты обнаруживаются, как только возникает стремление силой принудить других к этому счастью (так Каренин отказывается дать согласие на развод, чтобы оградить жену от греха беззаконной любовной связи). И, помимо того, видеть в христианстве единственный залог здоровья государственного организма — это противоречит самим законам развития.
Литература – не есть книги.
Что такое литература? Это искусство рассказывать истории. Те истории, через которые люди понимают, как им должно жить.
Литература умрет?
Нет. Литература никогда не умрет, сколько будет жить человечество, столько будет жить литература. Она может становиться примитивнее. То есть если люди будут скатываться в австралопитеков, значит, и литература будет скатываться в творчество австралопитеков.
Но умереть она не может.
Потому что вам, мне, вашим детям, вашим правнукам – всем нужно знать, как, собственно, жить. Что делать со своими эмоциями? Как быть счастливым? Или – как взаимодействовать с окружающими. Как вообще общаться?
Людям нужны такие «маячки». Поэтому с литературой всё нормально.
Книги вымирают.
Государственная машина состоит из песка, крупинки которого она растирает в пыль. Она существует лишь потому, что все одобряют ее существование, даже – и довольно часто до последней минуты – ее жертвы.
Легче требовать высоких налогов, чтобы с них кормиться. Даже платить их и то легче в иллюзии, что государство потратит их с умом. Легче идти за толпой, чем думать. Вчера влево, завтра вправо...
Власть без борьбы жить не может. Да и не только власть. Человеческое общество построено на внутривидовой борьбе. Возьмите любой трудовой коллектив, и вы увидите, в этом коллективе существуют различные группировки, склоки, выяснения отношений, подсиживания и так далее. Высшая власть ничем не отличается от всех остальных общественных страт. Другое дело — идёт ли эта борьба за «кормушку», либо по принципиальным вопросам — за курс страны.
Ибо всякий ребенок так или иначе повторяет родителей в развитии. Я мог бы сказать, что в конечном счете желаешь узнать от них о своем будущем, о собственном старении; желаешь взять у родителей и последний урок: как умереть. Даже если никаких уроков брать не хочется, знаешь, что учишься у них, хотя бы и невольно. «Неужели я тоже буду так выглядеть, когда состарюсь?.. Это сердечное — или другое — недомогание наследственно?»
Не только наше государство считает, что оно знает лучше самих граждан, что им нужно. У государства вообще есть такая склонность.
Несчастны мы все, что наша родная земля приготовила нам такую почву – для злобы и ссоры друг с другом. Все живём за китайскими стенами, полупрезирая друг друга, а единственный общий враг наш – российская государственность, церковность, кабаки, казна и чиновники – не показывают своего лица, а натравляют нас друг на друга.
Cлайд с цитатой