— Слава, ты с кем хочешь жить?
— С Жанной Фриске.
— В общем будешь жить с Максимом.
— Не лучший вариант.
— Слава, ты с кем хочешь жить?
— С Жанной Фриске.
— В общем будешь жить с Максимом.
— Не лучший вариант.
— Ну я что, виновата? Я тебе телефон давала в пять утра. Мы ж радионщики. а не пиаристы. Вот у меня Иннокентий Бутусов и Иннокентий. святой отец. И оба на четвёрку.
— Откуда у тебя вообще телефон священника?
— Бред. Как вы вообще собирались выступать? Пять раз по десять минут.
— Проповеди. У меня всё с собой. Кадило, молитвенник, Клобук даже есть, парадное облачение...
— А ванна зачем?
— Какая же это ванна, сынок? Это купель. Я и петь могу. Вот у меня даже балалайка есть.
— Бред. Паноптикум. Поп в ванне, играет на балалайке. В купели. Ну рубли, за паноптикум с балалайкой в ванне — это недорого.
Я типичная горожанка, достаточно оставить меня возле трёх сосен и вскоре можно будет забирать высохший труп.
– Да вы, оказывается, революционеры! – презрительно усмехнулась девушка. – Какое благородство: грабите, убиваете, насилуете и похищаете. Воистину благородные натуры.
– Да, – серьезно ответил Рог. – Это самое лучшее определение. И не смейся: все революционеры по своей сути всегда были бандитами.
— Аня! У нас есть где-нибудь Красная Книга?
— Ой... ну... Вот у меня есть англо-русский словарь, он весь красный, только две полоски золотые — это ничего?
— Ничего. Тащи. И фломастер красный захвати — мы полосочки заштрихуем, никто ничего и не заметит...
— Я дегустирую. Порция вот двадцать грамм. Пятьдесят сортов.
— Ну тогда ладно... Это же литр!
— Любопытно. Не распробовал.
— Кто заказывал автобус?
— Какой автобус?
— В котором пульт. Ты же мне сам сказал.
— А пульт в автобусе?!? А кто заказывал автобус?
— Ё — моё! Пульт уронили. Но он цел.
— Нашёлся! А где уселок?
— Я же творческая личность, у меня могут быть какие-то увлечения. Но я же ему не изменяю.
— Как это?
— Ну, духовно не изменяю.