Пока я рос, я вычитал в книгах столько примеров для подражания. По большей части они научили меня, что и когда нужно делать, как себя вести.
Читать мне нравилось. Как ни крути, книги были надежнее людей.
Пока я рос, я вычитал в книгах столько примеров для подражания. По большей части они научили меня, что и когда нужно делать, как себя вести.
Я забылся в чтении. Я бежал от реальности, когда жизнь была слишком тяжкой или вовсе заходила в тупик.
Ребенком я не был счастлив. Иногда был доволен. Я больше жил в книгах, чем где-то еще.
Я взял книгу и пошёл в сад.
Был тёплый весенний день, светило солнце, и я вскарабкался по веревочной лестнице на нижнюю ветку большого бука, устроился там и стал читать. С книжкой мне было всё нипочём...
С тех пор я постоянно пользуюсь книгами как средством, заставляющим время исчезнуть, а писательством – как способом его удержать.
Я достаточно разбирался во взрослых, чтобы понимать — если я всё-таки расскажу, мне вряд ли поверят. Мне и так не особо верили, даже когда я говорил правду. С чего бы им верить, когда на правду совсем не похоже?
Книги и пьесы помогли мне разобраться в самом себе и в окружающем мире, произошёл какой-то сдвиг, я стал серьёзнее.
«А сколько тебе лет на самом деле?» — спросил я.
«Одиннадцать».
Я подумал немного. Потом снова спросил: «И сколько уже лет тебе одиннадцать?»
Она улыбнулась мне.
К некоторым книгам я не позволяю прикасаться даже самым близким. Чтобы случайно не поверили их лжи.