Нил Гейман. Океан в конце дороги

Другие цитаты по теме

«Ты не забываешь, и всё время всё знаешь?»

Она покачала головой. На её лице не было улыбки. Она сказала: «Скучно это, всё знать. Ты вынужден отказаться и забыть, если хочешь копаться в здешнем навозе».

«То есть когда-то ты всё знала?»

Она наморщила нос. «Все знали. Я же тебе говорила. Знать, как устроен мир, тоже мне невидаль. Ты и вправду вынужден отказаться, если уж вздумал играть».

«Во что?»

«В это», — сказала она. И обвела рукой дом, небо, невероятную луну, звёздные вихри, спирали, скопления ярких галактик.

Её отдали океану. Настанет час, и океан вернёт её.

Ребенком я не был счастлив. Иногда был доволен. Я больше жил в книгах, чем где-то еще.

Ричард посмотрел в глаза ангела. Они будто светились изнутри. Глаза, которые видели, как миллионы миллионов лет назад из космической пыли рождались галактики.

Детские воспоминания иногда скрываются и меркнут под грузом того, что приходит позже, как детские игрушки, забытые взрослыми на самом дне переполненной кладовки, но они всегда начеку и ждут своего часа.

«Мама! — воскликнула она. — Кормить мальчика медом! Ты же испортишь ему зубы».

Старая миссис Хэмпсток повела плечами. «Я переговорю с этой неуемной мелкотней у него во рту, — заверила она. — Они не тронут его зубы».

«Ты же не можешь вот так командовать бактериями, — возразила миссис Хэмпсток. — Они этого не любят».

«Сущий вздор, — отмахнулась старушка. — Дай им только волю, и они совсем распояшутся. А покажешь, кто тут главный, они все сделают, только б тебя умаслить.

Что-то подсказывало ему, что что-то кончается. Не мир, разумеется. Просто лето. Лето еще будет, и не раз, но такого уже не будет. Никогда.

Значит, надо взять от него все, что можно.

Я увидел мир, в котором жил от рождения, и понял, какой он хрупкий; знакомая мне реальность была лишь тонким слоем застывшей глазури на тёмном праздничном торте, который кишит червями, пропитан кошмарами и начинён алчностью. Я увидел этот мир сверху и снизу. За пределами нашей реальности, точно пчелиные соты, множились другие миры, открывались другие врата и пути. Я увидел всё это и постиг, и оно заполнило меня, как воды океана.

Если уж она устанет, то спит, пока сама не проснется. Через несколько минут или сотню лет. Разбудить ее нельзя. Можно с таким же успехом попытаться разбудить атомную бомбу.

Моя кровать была придвинута плотно к стене и стояла прямо у окна. Мне нравилось спать с открытым окном. В дождливую ночь больше всего: я открывал его, клал голову на подушку, закрывал глаза, и чувствовал на лице ветер, и слушал, как деревья качаются и скрипят. Если мне везло, на лицо задувало капли дождя, тогда я представлял себя посреди океана в лодке, качавшейся в такт волне. Я не воображал себя пиратом или что куда-то плыву. Я был просто у себя в лодке.