Мюриель Барбери. Элегантность ежика

Думаю, даже за несколько минут до того, как покончить с собой, я все равно не осознала бы весь ужас этих слов: «никогда», «навсегда». Его постигаешь, только когда умирает человек, которого любишь, и тогда становится плохо, так плохо. Будто погас фейерверк, и ты в полной тьме. Больно, одиноко, к горлу подкатывает тошнота, и каждое движение стоит усилий.

6.00

Другие цитаты по теме

Се человек. Смотри,

бульвар надгробий и кипарисов

прямиком выводит нас к площади, открытой горизонту

с его холмами: здесь не изменилось

ничто. И те же тени пролегают.

Ушли лишь люди.

Всё уцелело. Кроме человека.

Безмолвье будто ждёт, что он вернётся.

Увы, несовершенные созданья питают время

собственною плотью,

твердыни строят и проносят вечность под черепом,

в самих себе скрывая, как мякоть косточку, зародыш смерти.

Я не собираюсь понимать людей, но почему-то сейчас не могу отвести глаз... Временами люди... Даже если цветы обязательно увянут, они продолжают их сажать. Предпочитают мгновение вечности.

В ней есть элегантность ежика: снаружи сплошные колючки, не подступиться, но внутри... что-то подсказывает мне, что внутри ее отличает та же изысканная простота, какая присуща ежикам, зверькам апатичным — но только с виду, никого к себе не подпускающим и очень-очень славным.

Столько людей, столько миров, все чего-то ищут… Как мы можем быть такими одинаковыми и жить каждый в своей вселенной? Одинаково сходить с ума, но на разной почве, по разным причинам, из-за разных страстей?

Смерть. Вот бездна, которую тщетно пытаются понять люди. Ее неизъяснимость пьянит и кружит голову, ее вечность манит и устрашает. Но человек сам – бездна и вечность...

В людях заложена вера в то, чего нет, потому что они живые существа и не хотят страдать.

Стоит объявить человека вечным, как в него тут же влепят заряд свинца.

Может, мы все больны, оттого что у нас слишком много всего.

Как часто мы делаем поспешные заключения о людях, исходя из их внешности и положения в обществе.

Может, мы все больны, оттого что у нас слишком много всего.