За тем, что мы не допели, что не узнаешь из книг,
Я обещаю вернуться в наше личное никогда.
Топливо кончилось уже почти три часа назад,
Осталась только Любовь и совсем немножечко Веры,
А у Веры в секунды любви так зеленеют глаза,
Как бутылочный лед на высотах, где трещин без меры;
И Сент-Экзюпери лениво гадает — дотяну или разобьюсь?
Под крылом ветер жадно глотает последний весенний блюз.
Любовь страшнее, чем война,
Любовь разит верней, чем сталь.
Вернее, потому что сам
Бежишь навстречу всем ветрам,
Пусть будет боль, и вечный бой,
Не атмосферный, не земной,
Но обязательно — с тобой.
Скарлетт: Однажды вы сказали: «Помоги, боже, тому, кто её полюбит!»
Ретт: Помоги мне, боже...
Любовь — как ураган или как радуга, она появляется из ниоткуда. Но если ты закрыт, ты можешь просто ее не увидеть.
Все слова на Л закончились раньше, чем вчера, а О длится уже так давно, что нет смысла привязывать этот факт к первому сентября...
Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди. Сейчас нам не нужно иных ласк, нам не нужно слов. Пусть мир тревожно заглядывает сквозь запотевшие от раскалившегося дыханья окна, пусть музыка заслоняет собой реальность, впитывая твой голос, мою нежность, наши души... Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди. Маршруты новых звезд разбегаются по коже, отражаются в твоих глазах. И ты читаешь во мне, в звенящем молчании: я. люблю. тебя. сейчас. Сейчас, здесь не существует иного. И закрыв глаза, я всматриваюсь, вчувствываюсь в этот маленький мир, созданный случайным актом одной любви. Яблоки на полу, красный как жизнь виноград, прозрачные шторы на ветру, заблудившееся солнце, игра теней в сигаретном дыме, тающее на столе мороженое, тающий в воздухе смех... Танец ангелов в земной пыли. Как мало порой нам нужно, чтобы навек остаться. Ты рисуешь карту звездного неба на моей груди...
В чистой и безмятежной жизни девушек наступает чудесный час, когда солнце заливает лучами их душу, когда каждый цветок что-то говорит им, когда биение сердца сообщает мозгу горячую плодотворность и сливает мечты в смутном желании, — день невинного раздумья и сладостных утех. Когда ребенок впервые начинает видеть, он улыбается. Когда девушке впервые открывается непосредственное чувство, она улыбается, как улыбалась ребенком. Если свет — первая любовь в жизни, то любовь не свет ли сердцу?
Если кого я люблю, я нередко бешусь от тревоги, что люблю
напрасной любовью,
Но теперь мне сдается, что не бывает напрасной любви, что
плата здесь верная, та или иная.
(Я страстно любил одного человека, который меня не любил,
И вот оттого я написал эти песни.)
Любовь может возвысить человеческую душу до героизма, вопреки естественному инстинкту, может подтолкнуть человека к смерти, но она хранит и боязнь печали.
Ее больше мучило предчувствие страдания, ведь уйти из этого мира — это значит не только упасть в ту пропасть, имя которой — неизвестность, но еще и страдать при падении.
Понимает ли он, что со мной творится, когда его тёплая ладонь накрывает мою? Бьётся ли его сердце так же часто, как моё?
Cлайд с цитатой