Близится время любви и разлук.
Все подгоняется: перья и волос.
Зяблик, лирически глядя вокруг,
Мягко откашлявшись, пробует голос.
Близится время любви и разлук.
Все подгоняется: перья и волос.
Зяблик, лирически глядя вокруг,
Мягко откашлявшись, пробует голос.
Поет зима — аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
Welcome to the inner workings of my mind,
so dark and foul I can't disguise,
can't disguise.
Nights like this
I become afraid
of the darkness in my heart
hurricane.
Весной в каждом из нас просыпается маленький человечек — очень нежный и ранимый, жаждущий солнечных лучей, улыбок и объятий.
Все прелести и все извивы
Её шестнадцатой весны
По-детски простодушно живы
И нежностью упоены.
Очами райского мерцанья
Она умеет, хоть о том
Не думает, зажечь мечтанья
О поцелуе неземном
И этой маленькой рукою,
Где и колибри негде лечь,
Умеет сердце взять без бою
И в безнадежный плен увлечь.
И ненависть мучительна и нежность.
И ненависть и нежность — тот же пыл
Слепых, из ничего возникших сил,
Пустая тягость, тяжкая забава,
Нестройное собранье стройных форм,
Холодный жар, смертельное здоровье,
Бессонный сон, который глубже сна.
Вот какова, и хуже льда и камня,
Моя любовь, которая тяжка мне.
Ты не смеёшься?
Что покоится в глубинах памяти?
То, откуда всё началось и к чему всё вернётся —
Голубая планета.
У чаек есть крылья, и есть они у ангелов, но чайки не владеют речью, а ангелов я сроду не видывал.
В реальной жизни пророчества — это память человечества. Ни один пророк, в сущности, никогда ничего не предсказывал, они просто вспоминали прошлое.