Татуировка была красивой и профессионально сделанной и выглядела как настоящее произведение искусства.
Через некоторое время Лисбет повернула голову.
— Удовлетворен?
— Очень красиво. Но должно быть, тебе было чертовски больно.
— Да, — призналась она. — Было больно.
— ... У вас был роман с японкой, она много для вас значила, но не теперь. У вас японская татуировка с именем «Акако». И вы пытались её свести.
— Но это значит, что я не забыл её, а хочу забыть.
— Если бы так, вы уничтожили имя совсем, но первая попытка не удалась, а больше вы не пытались, значит, вы можете жить с лёгким воспоминанием об Акако, то есть остыли.
И легло на душу, как покой.
Встретить мать — одно мое желание.
Крест коли, чтоб я забрал с собой,
Избавление, но не покаяние!
«Позже я заметил, что у него на шее татуировка – прерывистая алая линия и надпись «режь здесь». Я всего лишь следовал инструкции».
— Решил?
— Нет, я не могу выбрать. Нет ничего, что мне бы хотелось оставить на всю жизнь!
— На всю жизнь?! Мы сдохнем через пять минут!
—
— Ну что? Ни флага Конфедерации, ни черного Иисуса?
— Нет, зачем? Я не...
— Не будешь, ясно...
— Просто я не хочу осквернять свое тело!
— Боишься, что из-за этого тебя не похоронят на еврейском кладбище?!
Если места хватит — нарисуй,
Лодку, с парусами ветром полными.
Уплыву, волки, и вот вам... _уй!
Чтобы навсегда меня запомнили.
— Что мне сделать, девочка моя? — шептала она, гладя на плечи и спину дочери, словно ответ был татуировкой на коже, а не шрамом на сердце.
Cлайд с цитатой