сахар

— Есть хочу.

— Ничего не трогай, стой, где стоишь. Сегодня четверг, углеводная диета 20-20-60.

— Что? Эй, а пудинг у тебя есть?

— Ну я просил — ничего не трогать! Заляпаешь, а я очень не люблю грязь. Стой вот тут и не шевелись. Я не буду кормить тебя чистыми углеводородами, мы не кушаем простых сахаров.

— Я ребёнок и люблю сахар! Чем проще, тем лучше!

— Мой отец не давал мне сахар.

— Поэтому ты и не улыбаешься?

Жизнь и так штука несладкая. А если я ещё сахар в чай перестану класть, то вообще хоть помирай.

В мире много вещей, которые вызывают у меня привыкание: наркотики, алкоголь, сигареты, интернет, видеоигры, татуировки, эмоции, секс, даже моя работа. Но самая дурацкая из моих зависимостей – сахар. Вернее, шоколадки «Minstrels», от которых у меня иной раз начинается шоколадное похмелье.

Когда в чашке нет ни чая, ни сахара, а есть лишь горячая вода, помогают фантазия и чувство юмора.

— Их кладут в кофе, — сказал дон Сабас. — Это сахар, но без сахара.

— Понятно, — сказал полковник и почувствовал во рту печально-сладковатый привкус. — Как колокольный звон, но без колоколов.

Вдруг вознесся одинокий женский голос:

— Нет сахара! Кооперативы весь сахар скупили!

При революциях этот продукт всегда исчезал первым, словно его вкус и цвет были несовместимы с новой жизнью.