наставление

Не упрощай другим в угоду,

Не украшай бесцельно речь,

Не укрощай свою породу.

Не обнажай напрасно меч,

Не совершай чужих ошибок,

Не имитируй платьев крой,

Не забывай про корм для рыбок...

И дверь закрой.

Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это, и за сии-то мерзости Господь Бог твой изгоняет их [народы] от лица твоего; ибо народы сии, которых ты изгоняешь, слушают гадателей. и прорицателей, а не законы Господь Бог твой.

Если ты когда-нибудь хоть кого-нибудь обидишь, я вернусь и прямо здесь отхреначу твоего папашу безголовым трупом твоей мамаши!

Потому что он… учился! Потому что здесь он двигался вверх, причем семимильными шагами, развивался, готовил базу для своего будущего рывка. А на это было не жалко ни времени, ни сил, да и будущие финансовые проблемы, которые потом, чуть погодя, придется решать, надрывая жилы, на фоне этого меркли и отходили на второй план.

Суметь понять раньше, в сопливом студенческом возрасте… что говорили ему умные люди. Например, дядька. Умнейший человек, которому в жизни немало досталось, но которого ничто не смогло сломить. Более того, он, потеряв в Афгане руку и став инвалидом, сумел не только не запить и не опуститься окончательно, ругая бездушных чиновников, воров, бандитов, идиота Горбачева и пьяницу Ельцина и виня их, а также еще кучу народа, которым от его обвинений не было ни тепло, ни холодно, во всем, что случилось с ним и страной, а наоборот, сумел удержаться, собраться и вырваться вверх. Так что к моменту их с Андреем разговора дядька являлся главной опорой всей их дружной семьи. Разговор тот, кстати, состоялся, когда Андрей еще учился в десятом классе. Дядька тогда посадил его перед собой и сказал: «Андрюха, ты умный, одаренный и деятельный парень. И сейчас начинаются десять лет, которые определят, как ты будешь жить: считая каждую копейку и вздрагивая от любого шевеления „наверху“, потому что любое шевеление там будет больно бить тебя по карману и шее, а затем бессильно ругая кого ни попадя — олигархов, евреев, власть, народ-алкоголик и так далее, или по своему желанию, самому выбирая, чем заняться и кому помочь, потому что, во-первых, помогать людям надо и, во-вторых, у тебя будут для этого возможности. Вот эти следующие десять лет, которые ты можешь начать отсчитывать сегодня, все и решат. Но… в эти же десять лет вокруг тебя окажутся и самые сладкие соблазны — пьянки, клубы, дискотеки, вечеринки, беззаботные друзья, податливые девочки… Нет, совсем от всего этого отказываться глупо, да и невозможно, в твоем возрасте многие думают не той головой, которая сверху, да и гормоны бушуют — дай бог. Так что просто помни — если ты выжмешь из этих десяти лет максимум возможного, то через какое-то время, конечно более этих десяти лет, но не слишком-то… Абрамович будет ждать у тебя в приемной, Джоли будет согревать постель и Примакова ты наймешь личным консультантом. А каждый потерянный для развития день будет отодвигать тебя к другому полюсу, на котором находится должность менеджера по продажам в обувном магазине Ухрюпинска…» Жаль только, что понимать… не просто слова, а самую суть того, что дядька имел в виду, Андрей начал только курсу к третьему, когда осознал, что после окончания универа он упадет в пустоту. Нет умений нужных, есть только минимально необходимые навыки. Как в анекдоте: «— Скажите, господин ректор, а что вы говорите, когда встречаете своих выпускников?— Омлет, чизкейк и капучино, пожалуйста…»