мысли

Зритель ждет искренности, разговора о нем самом, о том, что с ним происходит, о его страхах и надеждах, безднах и вершинах. Я, например, тот зритель, который не читает аннотаций к фильмам, я знаю, что от этого автора можно ждать чего-то интересного, нового, и прихожу в кинозал за сновидением. Когда ложитесь спать, вы же не можете прочесть аннотацию к будущему сну, вы просто видите его. Примерно то же происходит и со зрителем: он приходит в зал и будет счастлив окунуться в неизведанное, тревожащее его, как страшный сон, или напротив, как мечту. Люди издревле трактуют свои сны, пытаясь понять, какие уроки дает им этот сон. Примерно то же происходит со зрителем, когда он выходит из кинотеатра: он вошел в зал одним, а вышел измененным. И он начинает думать, невольно выстраивать связи, он размышляет, сличает увиденное с собственным взглядом, пропускает через себя этот чужой опыт, потому что усилия автора, его искренность, глубина и художественная честность во взаимоотношениях с миром выносят его в такие откровения, которые часто человек сам готов был бы произнести. Знаете, как это бывает, читаете книгу и думаете: «Я тоже, я тоже об этом же думал!» Но только ты не умеешь превратить это в форму. Или это не твоя задача. А бывает и так, что художник подарит тебе откровение о тебе самом и за эту новую для тебя ценность ты будешь ему признателен еще долго; как ты благодаришь тот сон, что увел тебя от беды или поведал то, чего не прочтешь в книгах.

And if you ever need a friend then you got me

And in the end, when I die, would you watch me?

And if I try suicide, would you stop me?

Would you help me get a grip or would you drop me?

Когда мы думаем о том хорошем, что переживаем, мы его лучше запоминаем и быстрее вспоминаем. Поэтому не надо бояться того, что, думая и читая о счастье, мы лишается способности его испытывать. Лишились — значит, это не счастье было, а мираж. Ищите что-то настоящее, реальное, как запах свежей выпечки или утреннее солнце за окном.

Думать не так легко, как кажется.