имя

— И как фамилия будущего зятя?

— Ляшкин!

— ... Вот и прервалась династия Разумовских! 70 лет коммунизма не прервали династию, а тут какой-то Ляшкин! Главное, не Сталин… Ляшкин! Господи, так это же будет? Ляшкина Даша! Это прямо как ругательство новое. Ляшкина Даша!

— Папа, между прочим, если бы ты не взял фамилию мамы, так бы и был сейчас Удодовым!

— Это всё верно, но вот это нужно говорить немножечко потише.

Убеждаюсь, что не понятия не люблю, а слова. Назовите мне ту же вещь другим именем — и вещь внезапно просияет.

Решая, с кем быть, ты должен поступать, как велит сердце, а не предписывает твоё имя.

Нельзя обстоятельствам жизни давать определение. Какими бы они ни были, но, существуя вне системы определений, существуя, так сказать, энтропически, в хаосе обстоятельств, факты еще имеют шанс видоизмениться, выстроиться во вполне благополучный клин ли, ряд, круг. Названные же, сформулированные, они как бы подчиняются команде определяющего слова, и тут уже — без вариантов.