И Человечество, отрады в буднях жизни не сыскав,
Вернулось к вере в чудеса, душою в сказки детства впав.
фантазия
Cлайд с цитатой— Между вами явно что-то происходит?
— Что?
— Между тобой и восхитительной Стеллой.
— Думаешь?
— Позволь дать тебе один совет. Если вы еще не делали этого, то не стоит. Я испробовал и фантазии, и воплощения в жизнь. Фантазии всегда намного пикантнее.
– Я не хочу учиться читать, – сказал Мальчик.
– Почему? – удивилась Мама.
– У папы перед сном книжка всегда одинаковая. В конце рыцарь побеждает дракона и спасает принцессу. А когда я её листаю, она разная. Вчера принцесса улетела на драконе в своё королевство. Сегодня у рыцаря разболелся живот, потому что он наелся драконьих конфет. Завтра принцесса может оказаться волком и слопать всех остальных.
– В школе тебя научат, хочешь ты этого или нет.
– Тогда обещай мне, что... Когда я буду читать по-взрослому, ты подаришь мне книгу без страниц.
А еще моя фантазия побрела дальше и начала подбрасывать картинки того, как бы шикарно эльф смотрелся на моей кровати на месте Тайлера. Да и черная повязка на нем смотрелась бы более интересно, выгодно подчеркивая белизну кожи.
Не знаю куда бы еще завели меня мои мысли, учитывая то, что я уже забыла о какао и просто неотрывно смотрела на Алана, то и дело облизывая губу. Но объект моих фантазий закончил мыть посуду и, обернувшись, на несколько секунд замер, столкнувшись со мной взглядом. Эмоцию, читавшуюся в его глазах, я не сумела разгадать.
Я так и не закончил школу. Не уехал в Северо-Западный Университет. Не написал для Нью-Йоркера. Не получил Нобелевскую премию и не изменил мир. Я навсегда остался в Кловере.
Это были лишь фантазии, занимавшие мое время и, слава Богу, что они были. Потому что жизнь без смысла, без мотивации, без цели, без надежды и мечты не стоит того, чтобы ее проживать…
Самая чудовищная реальность лучше бесконечной неопределённости. А худшая из фантазий иногда лучше реальности.
— Мне бы знаешь чего больше всего хотелось? — подумав, сказал Медвежонок, Ежику. — Мне бы больше всего хотелось, чтобы на каждой твоей иголке выросло по шишке.
— А что бы выросло потом?
— А потом бы ты стал настоящей елкой и жил целых сто лет.
— Это хорошо... А как бы ты со мной разговаривал?
— Я бы забирался на самую макушку и шептал в темечко.
Однако опасность того сближения, мнимого и действительного, которое я считал своей болезнью, никогда не была далеко от меня; и изредка в приступах душевной лихорадки я не мог ощутить моего подлинного существования; гул и звон стояли в ушах, и на улице мне становилось так трудно идти, так трудно идти, как будто я с моим тяжёлым телом пытаюсь продвигаться в том плотном воздухе, в тех мрачных пейзажах моей фантазии, где так легко скользит удивлённая тень моей головы.
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 18
- 19
- 20
- 21
- 22
- 23
- 24
- 25
- 26
- …
- следующая ›
- последняя »