Если их давление вас начнет беспокоить, напомните себе, что они не живут вашей жизнью и не переживают того, что переживаете вы. Из самых добрых побуждений ваши друзья могут сбивать вас с толку тогда, когда вам больше всего нужна будет их поддержка. Семейные пары могут чувствовать, что они теряют вас, как социальную ячейку. Они также могут обеспокоиться тем, что ваша потребность в участии обрушится на них. Напоминаю, какими добрыми бы ни были их побуждения, они не находятся в вашей шкуре.
давление
Cлайд с цитатойНекоторые чувства невозможно сдержать, даже сохраняя их под давлением. Они неизбежно вырвутся наружу, потоком обжигающей лавы.
Если их давление вас начнет беспокоить, напомните себе, что они не живут вашей жизнью и не переживают того, что переживаете вы. Из самых добрых побуждений ваши друзья могут сбивать вас с толку тогда, когда вам больше всего нужна будет их поддержка. Семейные пары могут чувствовать, что они теряют вас, как социальную ячейку. Они также могут обеспокоиться тем, что ваша потребность в участии обрушится на них. Напоминаю, какими добрыми бы ни были их побуждения, они не находятся в вашей шкуре.
Мы привыкли думать о власти как о том, что давит на субъект извне, о том, что субординирует, ставит в зависимость и переводит в низший класс. Это, безусловно, справедливое описание части того, что делает власть. Но если, следуя Фуко, мы пониманием власть также как формирующую субъект, как обеспечивающую само условие его существования и траекторию его желания, тогда власть есть не просто то, чему мы противостоим, но также в конечном итоге то, от чего мы зависим в самом нашем существовании, и то, что мы скрываем и сохраняем в своем бытии. Обычная модель понимания этого процесса такова: власть внедряет себя в нас, и, ослабленные ее силой, мы интернализуем или принимаем ее термины. Что не учитывается в таком подходе, однако, — что сами «мы», принимающие эти термины, фундаментально зависимы от них в «нашем» существовании. Не существует дискурсивных терминов для артикуляции никакого «мы». Субъекция состоит как раз в этой фундаментальной зависимости от дискурса, который мы никогда не выбираем, но который парадоксальным образом дает начало нашей деятельности и поддерживает ее.
[Во время погружения, инженер Говард привязал нить на обе стены инженерного отсека.]
— Так… следите за этой ниткой, потому что водное давление сплющит эту лодку как пустую банку из-под пива. [смеётся как маньяк]
[Позже, нить уже висит, не натянутая.]
— Спорю, что вы такого никогда не видели на тех больших атомках.
— Мм… нет, мы не использовали верёвки для белья. У нас были сушилки-автоматы.
— Вот ещё немного провиснет, и нас сплющит как каток жабу...
— Я однажды видел раздавленную лягушку машиной на дороге. Я её за стельку принял...
— Я возмущен тем, что ты хочешь погубить моего сына!
— Это ты погубил его. И не любовью, а своим ужасающим давлением. Он украл работу гения, чтобы заслужить признание тирана!
Мы все допускаем ошибки. Никто не совершенен. Ни от кого не стоит ожидать идеальности. Это слишком большое давление, которое запросто может нас раздавить.