Мир, каким мы его знали, исчез, но сохранять человечность – это наш выбор.
человечность
Сила человека — в разуме, чувствах, духе — в его душе. Именно поэтому для homo sapiens как биологического вида пресловутая человечность — основа стратегии выживания, а не какой-то там тормоз. Если бы человечество не было гуманным, не заботилось о тех, кто слабее, где бы оно было, человечество? Сколько оно потеряло бы?
Да, я плачу. Во мне бурлят эмоции, и я выражаю их через влагу на лице. Это и делает меня человеком!
Заяц поведал мне, что мы вступили в эпоху Человека, которая не приносит ничего хорошего даже самим людям. Он с горечью пожаловался на то, сколько зайчат гибнет под ножами комбайнов. Спросил, имею ли я понятие об общем числе комбайнов в стране, и на моё незнание ответил точной цифрой. Пшеница истекает кровью, многозначительно промолвил он, мы истекаем кровью. Я плакала горючими слезами и просила у него прощения, но заяц сказал, что я не виновата.
— ... Точно живые портреты. Как кого возьмут, купца ли, чиновника, офицера, будочника, — точно живьем отпечатают.
— Из чего же они бьются: из потехи, что ли, что вот кого-де не возьмем, а верно и выйдет? А жизни-то и нет ни в чем: нет понимания ее и сочувствия, нет того, что там у вас называется гуманитетом. Одно самолюбие только. Изображают-то они воров, падших женщин, точно ловят их на улице да отводят в тюрьму. В их рассказе слышны не «невидимые слезы», а один только видимый, грубый смех, злость...
— Что ж еще нужно? И прекрасно, вы сами высказались: это кипучая злость — желчное гонение на порок, смех презрения над падшим человеком... тут все!
— Нет, не все! — вдруг воспламенившись, сказал Обломов. — Изобрази вора, падшую женщину, надутого глупца, да и человека тут же не забудь. Где же человечность-то? Вы одной головой хотите писать! — почти шипел Обломов. — Вы думаете, что для мысли не надо сердца? Нет, она оплодотворяется любовью. Протяните руку падшему человеку, чтоб поднять его, или горько плачьте над ним, если он гибнет, а не глумитесь. Любите его, помните в нем самого себя и обращайтесь с ним, как с собой, — тогда я стану вас читать и склоню перед вами голову...
Как речь его спокойна и мягка!
Мы ладим, отношений с ним не портя.
Прекрасная черта у старика,
Так человечно думать и о черте.
Тот, кто заботится о возможностях роста для человека, готовит себе помощь, которая завтра сослужит ему службу.
Вот почему я созвал всех воспитателей и сказал им:
— Ваш долг не убить человека в маленьких людях, не превратить их в муравьев, обрекая на жизнь муравейника. Меня не заботит, насколько будет доволен человек. Меня заботит, сколько будет в нем человеческого.
Я хоть и знаю, что вы только так — переплетены в человечью кожу, все же... довольствуюсь малым...
– Да мне плевать, что обо мне думают.
– Не плевать, как и нам всем. Это нормально. Это по-человечески.
– Я демон.
– В тебе человечности больше, чем во многих людях.
— Говорят, чем больше у тебя недостатков, тем более ты человечен.
— Я тебе последнее время говорил, что ты очень человечен?
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 8
- 9
- 10
- 11
- 12
- 13
- 14
- 15
- 16
- …
- следующая ›
- последняя »