— Сейчас угадаю — приехали за антиквариатом?
— Как вы догадались?
— По глазам вижу. Ну что, одну двуспальную кровать?
— Что? Нет, нет, нет, что вы! Две отдельных. Мы братья.
— Сейчас угадаю — приехали за антиквариатом?
— Как вы догадались?
— По глазам вижу. Ну что, одну двуспальную кровать?
— Что? Нет, нет, нет, что вы! Две отдельных. Мы братья.
– Ты утомлён, я это вижу в твоих глазах. И недоверие. Я тебя не виню.
– Не винишь?
– Невероятно, во что всё это вылилось. В пропаганду. Он так боялся меня... боялся, что моё творение окажется совершеннее, чем его, и он изгнал меня, фактически устранил. Распустил слухи, что я опасна.
– А сам тем временем во всю расхваливал себя.
– Он создал религии, как памятники своему эго. Запугивал, обещая защиту в обмен на любовь. Либо как он хочет, либо никак.
– Некоторым так спокойнее. Золотое правило, сторож брату своему... Это его мир. Его правила.
– А если бы правил не было? Ни боли... ни молитв... только... блаженство. Чувство, которое появляется, когда ты со мной. Для всех... и навсегда.
Мне плевать, что случится со мной, всегда было плевать. Но я переживаю за то, что случится с моим братом.
У психиатра:
— Расскажите, как вы себя чувствуете.
— Все нормально. Если только небольшая депрессия.
— Ясно. Чем это вызвано?
— Наверное, тем, что я начал Апокалипсис.
— Апокалипсис? Вы считаете, что вы его начали?
— Ну да, понимаете, я убил демона, Лилит, и случайно выпустил Люцифера из ада. Теперь он всем заправляет, а мы хотим его прищучить.
— Кто это — мы?
— Я и мой брат. И ещё один ангел.
— Вы имеете в виду ангелочка? На плече?
— Нет, нашего зовут Кастиэль, в плащике такой.
В разговор включается Дин:
— Ну, вы поняли. Парень уже какой месяц сам не свой. Но Апокалипсис устроил не он.
— Не он?
— Нет. Просто был ещё один демон, Руби. Она подсадила его на демонскую кровь. Он знатно к ней присосался. Мой брат не желал зла. Он просто был... под кайфом. Сечете? Подлечите его поскорее, а то нам надо монстров по всей стране ловить.
— Я загоню в него пулю с демонской ловушкой.
— А я прикончу демонским ножом.
— А я за домом буду, на случай, если он придёт оттуда.
— Круто. А мне что делать?
— Не умереть.
— Не дай Бог жить в таком месте!
— Почему?
— Вылизанные лужайки! «Как дела, дорогая?». Я б рехнулся...