На допросе опера тоже очень любят,
Взять на понт и фраера колются — их губит,
То, что под блатных конают, о жизни воровской не знают,
И дупля не отбивают, что к чему.
На допросе опера тоже очень любят,
Взять на понт и фраера колются — их губит,
То, что под блатных конают, о жизни воровской не знают,
И дупля не отбивают, что к чему.
Понты, голимые понты...
На них ведутся тёлки, лохи и менты.
А на мне печати негде больше ставить,
Я сам могу вам что-нибудь заправить.
На допросе опера тоже очень любят,
Взять на понт и фраера колются — их губит,
То, что под блатных конают, о жизни воровской не знают,
И дупля не отбивают, что к чему.
Понты, голимые понты...
На них ведутся тёлки, лохи и менты.
А на мне печати негде больше ставить,
Я сам могу вам что-нибудь заправить.
На машине дорогой фраер с толстой мордой,
На понтах весь-весь бухой и этим очень гордый,
Под блатного он конает, пальцы веером сгибает,
Но дупля не отбивает, что к чему.
Баба, фраер, чисто мент — пирожок для вора,
Келешуй, браток, момент, вот тебе контора,
Замутить их надо в дело, чтобы рыбку съели смело,
И рамсы втереть умело, что к чему.
И пусть осудят люди консервативный взгляд,
Я рад, что Путин ввел запрет на гей-парад!
Присядем стос мы покатать — тут понты по делу,
Мизер на руках держать в трёх пробоях смело,
Масти все переплести, в бутор палево снести,
С нужной стиры в лоб зайти — наших нет.