Я обещаю, что не буду смеяться над тобой из-за того, что ты собирался уехать на год, чтобы разобраться в себе, а вернулся через неделю из-за того, что «Кит-Кат» там не такой, как здесь.
Том (Tom)
— Итак, обобщая вышесказанное, мы имеем: парень написал для тебя песню, спел её открыто перед многотысячной толпой; потом он наплевал на своё выступление на телевидении, чтобы лично прийти к тебе в школу и бросить своё сердце к твоим ногам...
— Верно... Боже! Какая же я дура!
Эти кричалки так бодрят! Как если бы мне каждые пять минут били по голове мешочком с пятаками.
– Дело было ещё в феврале, валил снег, а я подставил коробок, – Том хихикнул, – поймал одну снежинку побольше и – раз! – захлопнул, скорей побежал домой и сунул в холодильник!… На весь штат Иллинойс у меня одного летом есть снежинка. Такой клад больше нигде не сыщешь, хоть тресни.
Мы будем заниматься всеми видами дурачества: будем валять дурака, дурачить друг друга, мы будем дурачиться даже тогда, когда другие дураки будут бояться по-дурачески придуриваться.
Вот, что я думаю о самоубийстве: все мы его понимаем. На все сто. Желание покончить со всем, сдаться, послать нахрен. Мы не оправдываем его, не прощаем. Но понимаем всем сердцем.