Неужели вам непонятно, что курение крадет вашу красоту, отравляет вас, приближает к смерти? Раз уж вы не способны проявить благоразумие, то я это сделаю вместо вас.
Офелия
— Вы порядочная девушка?
— Милорд!
— И хороши собой?
— Что разумеет ваша милость?
— То, что если вы порядочны и хороши собой, вашей порядочности нечего делать с вашей красотой.
— Ну разве для красоты не лучшая спутница порядочность?
— Ну конечно, и скорей красота стащит порядочность в омут, нежели порядочность исправит красоту.
— Ты ему нравишься.
— Ты его друг. Ты должен был это сказать.
— Возможно, правда. Ладно, позволь мне угадать. Ты... изучаешь танцы. Нет, нет. Историю искусств? И то и другое.
— Да..
— Ты также упряма, конкурентоспособна, немного неловкая, и ты любишь кофе. Подожди... Тёмный индийский чай со льдом и соей.
— Ладно, какого черта?
— Ну, Лиам рассказывал мне. Потому что он говорит о тебе. Потому что ты ему нравишься.
Покажи-ка мне свою руку. Нежные ручонки. И с маникюром. Никогда, небось, тяжёлой работы не делал, да, Луис?
— А вы уже решили — какое-нибудь неприличие?
— Ничего я не решила, милорд.
— А ведь эта чудная мысль лежала у ног девушки!
Как узнать, кто милый ваш?
Он идёт с жезлом.
Перловица на тулье,
Поршни с ремешком.
Ах, он умер, госпожа,
Он — холодный прах;
В головах зелёный дерн,
Камешек в ногах.
— Спасибо. Ты тоже крутая.
— Нет, я лишь стерва с деньгами и властью... Но у меня отменная маска.
Я смысл ученья твоего поставлю
Хранителем души. Но, милый брат,
Не поступай со мной, как лживый пастырь,
Который хвалит нам тернистый путь
На небеса, а сам, вразрез советам,
Повесничает на стезях греха
И не краснеет.