— Вот, угощайся.
— Хочешь купить моё молчание фруктами?
— Конечно, нет. Есть ещё вяленое мясо.
— Вот, угощайся.
— Хочешь купить моё молчание фруктами?
— Конечно, нет. Есть ещё вяленое мясо.
— Я не собираюсь сегодня умирать.
— Я тоже. Проблема в том, что одна из нас ошибается.
Можешь спокойно верить в Бога, но дело в том, что ты сам должен что-то делать, несмотря ни на что.
Когда так долго убегаешь от ходячих, забываешь, на что способны… всегда были способны люди.
Когда так долго убегаешь от ходячих, забываешь, на что способны… всегда были способны люди.
— Прости меня
— Ты не виноват.
— Виноват.
— Нет, не виноват. Ты — то хорошее, что есть в этом мире. Так считал Гленн. Он-то знал, потому что сам был хорошим. Я тоже хотела убить того парня. Вздёрнуть их всех и смотреть, как они умирают. Мы должны победить. Помоги мне победить.
— Много ж у тебя ума, чтоб залететь сейчас.
— Чтоб залететь ума не надо. Женщины умирали при родах и всегда были готовы к концу света. Зачем сдаваться, пережив его?
— А ты надеешься его пережить? А вообще… это круто. Дети – смысл жизни, в них – наше будущее… которое сожрут мертвецы. Смысл жизни – идти вперед.
— Нет. Ходят – мертвецы, а мне дано выбирать.