Каждая жизнь — это смерть. И большинство смертей — самоубийство.
Мэгги
В этом мире так трудно отыскать любовь, найти человека, который придаст смысл твоему существованию. И ребенок, пожалуй, был чистейшим образцом такой любви. Ребенок – это любовь, которую не нужно искать, которой ничего не нужно доказывать, которую не нужно стремиться удержать.
Потому-то, когда ты ее теряешь, тебе становится так больно.
На следующий день после бармицвы, на которой настояли родители, я, прочтя нужный отрывок из Торы и отпраздновав свой переход во взрослую жизнь, заявила, что отныне ноги моей не будет в синагоге. «Но почему?» – спросил отец. «Потому что, мне кажется, Богу наплевать, сижу ли я там каждую пятницу. Потому что я не понимаю, зачем нужна религия, которая основана на запретах, а не указаниях по преумножению добродетели. Потому что я сама не знаю, во что я верю».
— Тебе когда-нибудь снилось, что ты стоишь голая на улице, а на тебя все уставились?!
— Да, очень приятный сон.
Почему взрослые думают, что дети лучше переносят тайны, чем правду? Разве они не знают про мрачные истории, которые плетешь себе сам, чтобы объяснить тайну?
Есть вещи совершенно недопустимые, и им надо воспрепятствовать, чего бы это ни стоило.
Есть вещи совершенно недопустимые, и им надо воспрепятствовать, чего бы это ни стоило.
Все живут в двух мирах. Существует реальный мир, но при этом каждый живёт и в мире, который находится внутри его собственной головы. Это инскейп, мир мыслей.
– Там, на каменных скрижалях, в твоем собственном видении начертано, что мы будем вместе до конца.
– Я верила всегда. Просто не хотела видеть то, что маячило прямо перед носом. Теперь я это знаю и не сомневаюсь. И я люблю тебя больше, чем возможно кого-нибудь любить.