Пять лет в космосе, помоги мне Господи.
Леонард МакКой
— Господи, Боунс, что же я наделал?
— То, что ты всегда делаешь. Превратил смерть в шанс бороться за жизнь.
— Капитану грозит профессиональная смерть, а вы тут сидите и играете в шахматы с компьютером?
— Совершенно верно.
— Мистер Спок, вы самый хладнокровный человек на свете!
— Спасибо, доктор.
— Кажется, принцип случайности сработал в нашу пользу.
— В переводе с вулканского английского — нам повезло.
– Информация о Земле говорит сама за себя, – раздался тонкий, злобный голос Селва.
– Никакая информация не говорит за себя, – парировал Маккой. — Люди говорят, вулканцы говорят… Идиома «говорит сам за себя» почти всегда означает: «Если я не скажу ничего об этом, никто ничего не заметит».
— Забавно. Шеф Вандерберг сказал о хортах то же самое, что мать хорта сказала мне о людях. Внешность гуманоидов вызывает у неё отвращение, но она надеется к ним привыкнуть.
— Она так и сказала? Скажите, она ничего не говорила по поводу ваших ушей?
— В общем-то нет. Но у меня сложилось впечатление, что в людях они ей понравились больше всего. Я не решился сказать, что они есть только у меня.
— Ей и правда понравились ваши уши?
— Капитан, хорта — очень умное и чувствительное существо с безупречным вкусом...
— Потому что вы ей понравились?
— Знаете, капитан, моя скромность...
— Не выдерживает близкого рассмотрения, мистер Спок. Похоже, в вас всё больше и больше человеческого.
— Капитан, не вижу причины стоять здесь и слушать оскорбления.
— Вы в библиотеке?
— Нет, мы в пустыне с арктическими характеристиками...
— Здесь холодно!