Джерард

Мама говорит, что если он не перестанет шляться и ругаться матом, она перестанет его кормить, а бабушка постоянно ворчит, какой он худой, и пичкает его пирожками.

Мама говорит, что если он не перестанет шляться и ругаться матом, она перестанет его кормить, а бабушка постоянно ворчит, какой он худой, и пичкает его пирожками.

— Нееет, – прошептал Фрэнк, – ты этого не сделаешь.

— Конечно, нет! – воскликнул Джерард. – Мы это сделаем.

Нас не любили, потому что мы делали то, что хотели. Мы были свободны, я сейчас свободен, а они нет.

— Что ты делаешь в этом кабинете? — спросил он, немного хмурясь.

— Ничего, сижу, рисую, музыку слушаю. Мне же надо где-то быть — сказал он, глядя куда-то в сторону, и Фрэнк прекрасно понял это «мне же надо где-то быть».

«Мне же надо где-то быть, чтобы в меня не плевались на переменах. Мне же надо где-то быть одному».

— ... можешь приходить ко мне на переменах. Будем где-нибудь быть вместе.

Они на самом деле тоже хотят быть такими, сумасшедшими и безбашенными, но их останавливают выдуманные ими же всеми границы. Вот они и ненавидят меня за то, что я могу так делать...