Перед зеркалом

Задумываться над тем, зачем ты живёшь, может только человек, у которого есть для этого время.

И потом она сказала, что, если бы у нее была какая-нибудь страсть, она была бы счастлива, будь это хотя бы ужение рыбы. «Страсть сама по себе счастье, и заглушать её в себе, бороться с ней — что может быть глупее?»

А у меня другое отношение к смерти. Если бы я знала свой час, я бы совсем не торопилась — напротив, это знание стало бы для меня одним из условий свободы.

Конечно, это было отступление, но ведь отступал же и Кутузов.

Мне давно стало ясно, что Вы решились не шутить с жизнью, а победить её, раз уж судьба Вам её подарила.

Война кончилась пять лет назад, но для многих она ещё продолжается. В редкой семье не было потерь, и они не забыты. Не редкость и до сих пор встретить молодую женщину в трауре по мужу, погибшему на Марне или под Верденом. А сколько инвалидов, сирот, обездоленных матерей! Как часто и в праздничные дни видишь в окне бледное, скорбное лицо, выглядывающее из-за отогнутой занавески.

Это покажется тебе наивным, даже нелепым, но тайная надежда, глупая надежда, что ты любишь только меня, никогда не оставляла меня. Может быть, потому, что все мои встречи с другими — это ты.

Набережную трудно изменить, поскольку она слагается из неба, берега и моря.

Мужчина и женщина, говоря на одном языке, вкладывают совершенно различный смысл в то, что они говорят.

Впрочем, море я не стала бы писать — и не только потому, что оно слишком красиво. Оно ежеминутно меняется, и останавливать его на холсте — это значит, мне кажется, подменять одно время другим. Ведь у художника своё, особенное время, отличающее его от фотографа, который может сделать моментальный снимок. Нет, при виде моря мне хочется не писать, а летать.