Лучший экипаж Солнечной

Народ сам не может ничего, — отрезал Рашен. — Его за последние сто лет до такой степени развратили, что он теперь может только жрать и трахаться. За него же всё решают! Абсолютно всё! Ни о чем не надо думать! Я однажды прикинул: отчего в космосе так много толковых и сообразительных людей. Знаешь, отчего? Здесь нужно тренировать мозг, если хочешь остаться в живых. А на Земле это уже ни к чему.

Бл-л-лядь!  — выдохнул Боровский, продираясь сквозь охрану.  — Ой, виноват, сэр! У нас ЧП. Мне Линда нужна позарез. А у вас тут... Виноват, сэр! Я лучше потом.

—  Какое еще ЧП? Зачем тебе Линда? Что, крыша поехала у кого-то?

—  Так точно, сэр! Старший навигатор Фальцфейн. Сначала категорически отказалась выполнять приказы, а потом взяла и е... нулась.

Из-за перегородки высунулась Линда с баллоном анестетика в руке.

— Давно пора,  — заметила она.

Линда занята,  — отрезал Рашен.  — А Марго — расстрелять na hui. Не до нее сейчас.

— Чего?  — вылупился на адмирала Боровский.

— Пойдемте, Жан-Поль,  — сказал Эндрю, обнимая старпома за талию и вытаскивая в коридор. — Видите же, заняты люди.

— Как это — расстрелять?  — пробормотал Боровский.

—  Na hui,  — объяснил Рашен.  — И дверь закрой.

В коридоре старпом обвел потрясенным взглядом охрану. У бойцов, которые разговор прекрасно слышали, вид тоже был так себе.

—  Мужики,  — спросил Боровский.  — А вы расстреливать умеете?

Как и многие другие изобретения, доставшиеся человечеству в наследство от талантливого, но своеобразного племени русских — вроде матерной ругани, пирогов и танца вприсядку, — дальняя космическая связь отличалась простотой замысла и ограниченным характером применения.

Противопоставляете себя обществу. Хреновый симптом.

Знаешь, дружище, в чем истинный смысл второго закона термодинамики? Как ни упирайся, а бардака все больше. И чем серьезнее ты упираешься, тем страшнее неразбериха.

— Место женщины — в сердце мужчины, — сказал Фокс, доставая свой окурок. — А если женщина такая дрянь, что ее никто не любит, вот тогда-то она начинает кричать о половой дискриминации.

— А если женщина сама никого не любит? — спросила Ива, потягиваясь.

— Значит, время ее не пришло, — объяснил Фокс с такой серьезностью, что Ива расхохоталась.

Из одежды на дежурном навигаторе Иве Кендалл имелись только боевой спецкостюм и ниточка от тампакса.