Когда мне честь действительно велит
Оставить без вниманья осторожность,
Я тоже забываю всякий страх.
Когда мне честь действительно велит
Оставить без вниманья осторожность,
Я тоже забываю всякий страх.
О если б можно было заглянуть
В страницы рока и увидеть ясно,
Какие превращенья впереди!
Мы б увидали, как мельчают горы
И море покрывает берега,
Как сызнова мелеют океаны
И суша вновь выходит из воды,
Мы б увидали, как смеется время,
Мешая вина в кубке перемен.
Но разве кто-нибудь не знал
Всей шаткости расчетов на удачу?
Но цель манила, мы пустились вплавь,
Нас не смутила вероятность бури.
Я рад иметь судью, который судит
Бесстрашно сына моего. Я рад
Тому, что сын мой, несмотря на титул,
Себя закону в руки отдает.
Я всем вам знаю цену, но пока
Потворщик первый вашим безобразьям.
Мне в этом солнце подает пример.
Оно дает себя туманить тучам,
Чтоб после тем сильнее ослепить
Своим внезапным выходом из мрака.
Фальстаф:
— Ну, ты, великан, что сказал доктор про мою мочу?
Паж:
— Доктор сказал, что моча сама по себе хорошая, но что больной, от которого она взята, может быть очень плох.
Развесьте уши. К вам пришла молва.
А кто из вас не ловит жадно слухов?
Я быстро мчусь с востока на закат,
И лошадью в пути мне служит ветер.
Во все концы земли я разношу
Известья о делах земного шара.
Я сшила плащ себе из языков,
Чтоб ими лгать на всех наречьях мира.
Нет выдумки такой и клеветы,
Которой я б ушей не засорила.
Мы подавали королю прошенья
С перечисленьем наших недовольств,
Но нам не отвечали на запросы.
Разбором жалоб занимались те,
Кого мы в этих списках обвиняли.
Напрасно думать, будто резкий тон
Есть признак прямодушия и силы.
В основе тут отсутствие манер.
Напротив, самомненье и бахвальство
Не могут делать чести никому.