Да, каждый хочет получить удачу – но почему они думают, что её можно взять силой?
Чаша судеб
Такие люди приносят в мир много бед – потому что хотят, чтобы мир разделил с ними их несчастья.
Взор твой смотрит в свет, но ноги идут во тьму. Глаза твои на свет глядят, а тьма тебя за руку ведёт.
За прошедшие три месяца он научился очень важному делу, которого раньше не знал, – он научился улыбаться.
– Это что же… Княгиней будет? – неуверенно спросила Благина.
– Да, да! – нетерпеливо подтвердил Держимир. – Одной моей княгиней, покуда я жив! Не надо мне других никого!
А Смеяна вдруг вспомнила Баяна, тот далёкий вечер, когда она освободила его от науза, а он звал её с собой. «Я не могу обещать, что буду тебя одну весь век любить, но я никогда тебя не обижу!» – говорил он. Байан-А-Тан легко сходился и с людьми, и с женщинами, но его старший брат мог полюбить только какую-то одну – ту, которой по-настоящему поверит. И раз уж он такую женщину наконец нашёл, ему было всё равно, какого она рода – знатного или простого, человеческого или лесного.
Княжич побрёл за ворота, ведя за повод коня, и у него было такое чувство, что он опять уходит из дома. И дело не в том, что он так уж привык к тесной и душной клети, в которой провёл несколько дней среди пленных. Он снова лишался угла, не слишком приветливого, но ясного и надёжного, и перед ним опять открывался огромный мир, в котором он не знал своих дорог.
Ну почему же самый сильный просыпается только тогда, когда загремит гром? Где же он раньше был?
На сердце у тебя лежит дума такая, что яснее солнышка красного, милее вешнего дня, светлее ключевой воды да и крепче камня горючего. Искал ты её с молодой девицей, искал с вещей чаровницей, искал и с острыми мечами, ратными полками. Да не нашёл! Так не грусти, голубь, что и девицу ты потерял, и чаровницу, и мечи, и полки. За сердечной думой своей не полком ходят, а только в одиночку.
Даже потребуй Боримир его голову, он не был бы так возмущен. Голова, как-никак, с ним родилась, а Смеяну он добыл, вырвал свою удачу у судьбы и до сих пор ещё не совсем верил, что она по-настоящему с ним.
– Твой разум помрачён, князь Боримир! – гневно воскликнула она, едва удержавшись, чтобы не сказать: «Да ты сдурел совсем!»