Аристономия

Потеря любимого человека — это рана, тяжелая рана. Но раны со временем заживают. Иначе кладбища всего мира были бы заполнены двойными могилами!

Человеку хоть изредка необходимы праздники, без них невозможно.

Худшая из бед — это не когда хочешь куда-то пойти, но не можешь. Самое беспросветное — когда можешь, но не хочешь. Потому что некуда.

Издали Россия кажется прекрасным храмом, но по мере приближения теряет свое очарование и оказывается свинарником.

Медицина — утешительнейшая из наук.

Определенное, надежное, ясное дело с видимым результатом и ни у кого не вызывающей сомнений пользой. Даже ошибки — и те благотворны, потому что на них учишься.

Самым верным, памятным еще по коммунистическому Питеру признаком разрухи были окна. Если люди не заменяют разбитое стекло, а прикрывают его фанерой или заклеивают бумагой, это значит, что город болен. Жители смирились с ненормальностью бытия и не знают, каким будет завтрашний день.

Если разглядывать Россию издали, отстраненно, она выглядит сумасшедшим домом или свинарником. Но стоит всмотреться в нее взглядом, полным любви и понимания, как видишь за коростой и грязью именно что храм, исполненный скромной, печальной и щемящей красоты, — как Покрова на Нерли.

Главная ошибка рода человеческого и вообще земного разума в том, что неправильно трактуется понятие «справедливость», возводимое в высшую ценность и заветную цель всякого общественного движения, но на самом деле путь этот обманный, от беса, потому что земной справедливости нет и быть не может. Тварный мир — не богадельня, где всякому даётся поровну, из жалости. Наша здешняя жизнь — огненная кузница, где Бог кует и обжигает души, проверяя, какая треснет, а какая закалится и крепче станет.

Главная ошибка рода человеческого и вообще земного разума в том, что неправильно трактуется понятие «справедливость», возводимое в высшую ценность и заветную цель всякого общественного движения, но на самом деле путь этот обманный, от беса, потому что земной справедливости нет и быть не может. Тварный мир — не богадельня, где всякому даётся поровну, из жалости. Наша здешняя жизнь — огненная кузница, где Бог кует и обжигает души, проверяя, какая треснет, а какая закалится и крепче станет.

Лучший способ систематизации и анализа сумбура — запись на бумаге.