Владимир Владимирович Маяковский

Идите и гладьте —

гладьте сухих и черных кошек!

Громадные брюха возьмете хвастливо,

лоснящихся щек надуете пышки.

Лишь в кошках,

где шерсти вороньей отливы,

наловите глаз электрических вспышки.

Один за другим уходят великие,

за мастодонтом мастодонт...

Вызолачивайтесь в солнце, цветы и травы!

Весеньтесь, жизни всех стихий!

Я хочу одной отравы —

пить и пить стихи.

Светить всегда,

светить везде,

до дней последних донца,

светить —

и никаких гвоздей!

Вот лозунг мой

и солнца!

Семей идеальных нет, все семьи лопаются, может быть только идеальная любовь. А любовь не установишь никакими «должен», никакими «нельзя» — только свободным соревнованием со всем миром.

Я спокоен, вежлив, сдержан тоже,

Характер — как из кости слоновой точен,

А этому взял бы да и дал по роже:

Не нравится он мне очень.

Но мне — люди,

И те, что обидели —

Вы мне дороже и ближе.

Видели,

Как собака бьющую руку лижет?!

Вспомнит толпа о половом вопросе.

Дальше больше оскудеет ум её.

Костюмов у меня не было никогда. Были две блузы — гнуснейшего вида. Испытанный способ — украшаться галстуком. Нет денег. Взял у сестры кусок желтой ленты. Обвязался. Фурор. Значит, самое заметное и красивое в человеке — галстук. Очевидно — увеличишь галстук, увеличится и фурор. А так как размеры галстуков ограничены, я пошел на хитрость: сделал галстуковую рубашку и рубашковый галстук.

Впечатление неотразимое.

Обшаркан мильоном ног.

Исшелестен тыщей шин.

Я борозжу Париж –

до жути одинок,

до жути ни лица,

до жути ни души.