... Душа моя, мой звереныш,
Меж городских кулис
Щенком с обрывком веревки
Ты носишься и скулишь!
... Душа моя, мой звереныш,
Меж городских кулис
Щенком с обрывком веревки
Ты носишься и скулишь!
Пусть плохое прекратится.
Пусть покончит этот год
с гидрою бюрократизма -
как ни рубишь — все растет.
Лупит жизнь не слабо.
Жить на свете стоит -
на плечах была бы
голова да совесть.
Головы слетают -
мысли остаются,
совесть — это тайная
революция.
Мафиозы люты.
Не склоняйтесь в пояс.
Все, что нужно людям, -
голова да совесть.
Жаль, что проходит «на ура»
стихов давнишних часть.
Они написаны вчера,
вчера — то есть сейчас.
Я их писал на злобу дня,
писал я, осерчав.
Клянут меня, клеймят меня -
вчера, как и сейчас.
Они застыли в злобу лет.
К чертям бы им пора!
Конца их преступленьям нет
сейчас, как и вчера.
Стих и неплох, но не дай бог,
что персонаж пера
вдруг станет «злобою эпох»
и завтра, как вчера.
Скажу, вырываясь из тисков стишка,
тем горлом, которым дышу и пою:
«Да здравствует Научно-техническая,
перерастающая в духовную!»
Мы летим вперед,
а глядим назад.
Какой раньше рай!
Какой раньше ад!
Мой родной народ,
оглянись вперед!
С первого по тринадцатое
нашего января
сами собой набираются
старые номера.
С первого по тринадцатое
пропасть между времен
вытри рюмашки насухо
выключи телефон.
Только в России празднуют
эти двенадцать дней.
Нам как аппендицит.
поудалили стыд.
Бесстыдство — наш удел.
Мы попираем смерть.
Ну, кто из нас краснел?
Забыли, как краснеть!
Как стыдно мы молчим.
Как минимум — схохмим.
Мне стыдно писанин,
написанных самим.
Обязанность стиха -
быть органом стыда.
Если жизнь облыжная вас не дарит дланями -
помогите ближнему, помогите дальнему!
Помогите встречному, все равно чем именно.
Подвезите женщину — не скажите имени.
Не ищите в Библии утешенья книжного.
Отомстите гибели — помогите ближнему.
У души обиженной есть отрада тайная:
как чему-то ближнему, улыбнуться дальнему...