Земля даёт глину, гончар придаёт форму.
Но ценится лишь то, чем сосуд заполнен!
Мой Глеб Самойлов ещё сидит на стуле,
Мой Фил Ансельмо ещё с «Пантерой» в туре,
Мой Виктор Цой ещё не купил москвич,
Мой Курт Кобейн ещё не подсел на герыч.
Это время демонов, все приметы сходятся,
Как зрачки, если ударить в переносицу.
Растут клыки и когти каждым пятничным вечером,
Рожденные летать теряют облики человечьи.
Навстречу ветру лицом, а время раны лечит.
Что мне на обочине-то делать, я всегда по встречной.
Желание что-то изменить остается желанием,
Надежда посещает сердце, а раньше жила в нем.
Почему не спишь?
Я за нас двоих небеса молю, потому не сплю.
Почему молчишь?
Молчание — золото, я за все плачу и потому молчу.
Мы вечно ищем, на кого бы свалить вину. Не скули, мы сами заслужили это.
«Надо валить» — говорим про свою страну. Не скули, мы сами заслужили это.
По вечерам доверяем печали вину. Не скули, мы сами заслужили это.
К тридцати я понял все, о чем молчали,
Картина стала четче, и от того еще печальней.