Что, взводный, не спится на новом месте? Ну, ничего. У Вас ещё вся жизнь впереди! Привыкнете заходить к командиру только тогда, когда он Вас вызывает.
Офицеры
Cлайд с цитатой— Только видишь ли, Ваня — дивизия мне эта дорога́. В ней Егор воевал.
— Понимаю, Алексей, поэтому и не тороплю с ответом. Возвращайся в дивизию, посоветуйся с Любой, ну, а там и…
— Чего же откладывать-то? Вон она, Люба. Сидит на лавочке, как и положено офицерской жене.
— Где? [выглядывает в окно] Что ж ты мне раньше-то не сказал?! Старый хрыч! [выбегая из кабинета]
— Курить-то у тебя можно, генерал?
— Дыми, дыми.
— [взяв портсигар] Комэск... Сохранил! Молодец!... Настоящий мужик был. Как живешь, Алёша? Как Люба? Егор-то поди уже... полковник?
— Егор погиб...
— Прости Алексей. Прости. Не знал.
— Есть такая профессия, Иван, защищать свою Родину.
— Выпьем Алёша, светлая память Егору.
— Светлая память всем, кто погиб за Родину.
— Любовь Андреевна, скоро станция, умерших надо снять с поезда... [подаёт медицинские и личные документы умерших] Полковник Фёдоров, пулевое ранение головы.
— Давай.
— Сержант Мусатов, множественные ранения живота. Рядовой Кравченко, тяжёлое ранение черепа. Старший лейтенант Кравцов, гангрена нижних конечностей. Танкист, ожог третьей степени. Любовь Андреевна, документов нет... [кладёт на стол медицинские документы с прикреплённой фотографией её сына Егора и его невесты Маши]
Наш паровоз, вперед лети!
В Коммуне остановка.
Иного нет у нас пути,
В руках у нас винтовка!
— Ну здравствуй, тёзка!
— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник!
— Совсем оглушил. Зачем кричишь?
— Командный голос вырабатываю, товарищ генерал-полковник!
— Я хочу, чтобы из Вани вырос не солдафон, а человек, способный ценить прекрасное.
— Бегемота, например...
— Представь себе!
— Ну, раньше надо было отбивать.
— Ну да, отобьешь у такого. Одни красные штаны чего стоили.