Обряд (The Rite)

Мы держим трупы в доме, папа. Что может быть хуже?

— ... что интересно, скептики и атеисты... Мы всегда ищем доказательства определенности. Но вопрос в том, чтобы мы делали, если бы нашли?

— Мы?

— О, да. Бывает время, когда я совсем перестаю верить. Днями, месяцами. Когда я понятия не имею во что я верю. В Бог или Дьявола. В Санта Клауса или маленькую фею. Но я всего лишь человек. Я слаб. У меня нет сил, но есть что-то, что продолжает рваться изнутри и скрести. Похожее на божий ноготь. И тогда я уже не могу терпеть боль. Я из тьмы оказываюсь снова на свету...

— ... что интересно, скептики и атеисты... Мы всегда ищем доказательства определенности. Но вопрос в том, чтобы мы делали, если бы нашли?

— Мы?

— О, да. Бывает время, когда я совсем перестаю верить. Днями, месяцами. Когда я понятия не имею во что я верю. В Бог или Дьявола. В Санта Клауса или маленькую фею. Но я всего лишь человек. Я слаб. У меня нет сил, но есть что-то, что продолжает рваться изнутри и скрести. Похожее на божий ноготь. И тогда я уже не могу терпеть боль. Я из тьмы оказываюсь снова на свету...

Скажи, разве вор, грабя дом, включает свет? Нет. Он предпочитает, чтобы ты верил, что его там нет. Как и дьявол. Он предпочитает, чтобы ты верил, что его не существует.

Борьба с дьяволом, которая является основной задачей Святого Архангела Михаила, продолжается по сей день, ибо дьявол жив и творит зло в мире.

— Почему ты выбрал её?

— Её страдания приятны.

— Тот, кто грешит, — от Дьявола.

— Тогда мы все от Дьявола.

Будь осторожен, Майкл. Выбирая неверие в Дьявола, ты не защитишь себя от него.

— Ты лжёшь!

— Да, мне все так говорят.

В моей семье можно быть только священником или гробовщиком.