Умберто Эко

Душа спокойна, только когда созерцает истину и услаждается сотворённым добром; а над добром и над истиною не смеются.

Ангелический доктор утверждает, что страсти сами по себе не плохи, если только они умеряются волей, которой руководит рациональная душа.

... для врача открыты двери всех семей, и шире, чем для священника.

Кувыркаясь в своей пустоте, вы можете убеждать себя, будто состоите в общении с Единым; но как только вы начали возиться с глиной, пускай даже электронной, вы — демиург, и от этого никуда не деться, а кто собирается сотворить мир, тот неизбежно уже запятнан и ошибками и злом…

И поэтому, чтобы не выглядеть дураком потом, я предпочитаю не выглядеть молодцом сначала.

Название [книги] должно запутывать мысли, а не дисциплинировать их.

Что добро для одних — зло для других. Но и в волшебных сказках тоже разница между феей и ведьмой — это вопрос возраста и внешности.

Поздно, — сказал Вильгельм. — А когда времени не хватает, хуже всего — потерять спокойствие. Мы должны вести себя так, будто в запасе вечность.

Да, есть сладострастие боли, так же как сладострастие веры и даже сладострастие смирения. Если ангелам-бунтовщикам столь немногого хватило, чтоб огонь обожания и смирения стал в них огнем гордыни и бунта, что говорить о слабом роде человеческом? Ну вот, я рассказал тебе, какие мысли смущали меня при ведении следствия. Из-за них я отказался от должности. Не хватало духу преследовать слабости грешников, коль скоро у них те же слабости, что у святых.

Одна вещь на свете возбуждает животных сильнее, чем наслаждение. И это боль. Под пыткой ты как бы во власти одуревающих трав. Все, о чем ты слышал и читал, оживает в памяти, и ты будто переносишься душой — если не в рай, то в ад. Под пыткой ты скажешь не только все, чего хочет следователь, но еще и все, что, по-твоему, могло бы доставить ему удовольствие.