Евгений Клюев

Понимая, что стилистически сниженная лексика оплачивается хорошей кормежкой, а кодифицированный литературный язык — нет, Марк Теренций Варрон развивал в себе стилистическое чутье.

Всё истинно. И всё ложно. За что ни возьмись – ни доказать, ни опровергнуть.

Стремительная развязка – причём развязывается отнюдь не то, что было завязано.

— Ну что ж… – начал он и сам же себе ответил: – Да ничего! Случилось то, чего не случалось, а если и случалось, то другое. Среди нас нашёлся тот, кого не было среди нас, но оказалось, что был. Это, как говорится, и радостно и грустно. Грустно потому, что его не было, а радостно потому, что оказалось, что был. Теперь у нас есть все основания сказать, что нет никаких оснований говорить, будто герои перевелись в наше время. Они, конечно, перевелись – и никто с этим не спорит, однако сегодня мы видим перед собой настоящего героя. Разумеется, в нём нет ничего от героя, но он герой, несмотря на это. То, что он герой, незаметно с первого взгляда. И со второго. И с третьего. Это вообще незаметно. Встретив его на улице, вы никогда не скажете, что он герой. Вы даже скажете, что никакой он не герой, что – напротив – он тупой и дрянной человечишко. Но он герой – и это сразу же бросается в глаза. Потому что главное в герое – скромность. Эта-то его скромность и бросается в глаза: она просто ослепляет вас, едва только вы завидите его. Он вызывающе скромен. Он скромен так, что производит впечатление наглого. Но это только крайнее проявление скромности. Стало быть, несмотря на то, что в нем нет ничего, в нём есть всё, чтобы поцеловать Спящую Уродину и пробудить Её от сна. Я мог бы ещё многое добавить к сказанному, но добавить к сказанному нечего.

Однако из того, что Земля имеет форму шара, следует, по меньшей мере, два равноправных вывода: у Земли нет края, у Земли всё — край.

Только полное неведение готовит почву для случайностей.

... если бы хоть у кого-нибудь из нас набралось веры с горчичное зерно — мы могли бы горы двигать! Но горы стоят на месте, а люди сомневаются… тем и живут. Ведь должны горы стоять на месте! Точное знание — конец мира.

Иногда кажется, и живём-то мы именно потому, что предвкушаем чудесные перемены. Завтра, думаем мы, случится такое, чего не случалось никогда, ну, по крайней мере, ни позавчера, ни вчера, ни сегодня уж точно не случалось! А когда мы устаём ждать, мы приходим на поклон к Литературе – и в ней проживаем те самые жизни, которых не знали и не узнаем в действительности.

В такое время живем, когда все под подозрением. Так что бдительность — первое дело.

— Долго Вы намерены ещё меня морочить?

— Да нет. Долго с Вами не получится. Вы слишком скучный и всё время ищете того, чего нет — определённости.